За разговором мы дошли до одноэтажного домика, Матео толкнул дверь, впуская меня внутрь. Я увидела тесный коридорчик с тремя дверьми. У одной егермейстер остановился, вынул из кармана железную пластину с зазубринами, сунул в узкую щель, прорезанную в двери. Такие здесь, значит, ключи и замки.
Щелчок, скрип двери… и я оказалась в своем новом жилище. Комнатка была небольшая, но в нынешних условиях это хоромы. Стройный, как пенал шкафчик с резной дверцей,в котором нет ничего, кроме полок, ни единой забытой вещички. Узкая, застеленная чистым бельем кровать, столик с большим тазом, по размерам примерно как детская ванночка.
– Остальные удобства – на улице, – сказал Матео, проследив за моим взглядом, – а воду для мытья брать в цистерне с краном, он стоит на телеге, как раз рядом с этими удобствами. Вот очаг есть, если решишь еду приготовить. Маленький, но вполне тебе хватит. И ночью обогреться. Дрова – во дворе, там же где цистерна и …
– Удобства, я поняла.
– Верно. Провиант тебе Славия выдавать будет, пока тебе жалованье никакое не положили, с голоду не помрешь.
Матео осмотрел комнатенку.
– Без излишеств, но неплохо тут. Одежонку тебе еще справить бы. Вещичек-то я с твоего опекуна не стребовал. Да и с него вряд ли что взять можно. Это хорошо тебя хоть в платье приличное обрядили. Я думал так тебя и найду в том, что из целительской.
– Меня к кузнецу везти собирались.
– Вовремя я тебя забрал, Милли, – покачал головой Матео, – недобрый человек этот кузнец. Уж на что король наш Арчибальд темный, так Грэг будто из грязи и праха могильного сделан.
Король – темный. Интересно, что это может значить? Что он брюнет, я рассмотреть успела. И носит черную одежду. Но кого здесь называют темными? Людей с неуживчивым характером?
– Ты это, осваивайся. Целительскую сама найдешь?
Он посмотрел на меня задумчиво и сам себе ответил.
– Нет, наверное. Попрошу к тебе прийти Славию. И еще… имей в виду, король может тебя вызвать.
– Меня? – Ахнула я. – Жалкую сиротку, подобранную в лесу на охоте?
– Тоже не очень это понимаю, – признался егермейстер, – но как-то вот так.
Он оставил меня осваиваться на пустом месте. Интересно, что я тут должна делать? Тут же совсем ничего нет. В растерянности я опустилась на низенькую табуретку, пытаясь отследить собственные ощущения.