. Он считал, что прошлое и настоящее предоставляют достаточно причин для любого явления. «Вы можете спросить, – продолжает он, – почему огонь нагревает дрова, а не охлаждает их? Я отвечу вам, что такова его природа». Так было покончено с телеологией, и современная наука обрела новое направление – причинную обусловленность
[92].
Telos, или конечная цель, стала еще одной лишней сущностью, а их, по мнению Оккама, не следовало множить без необходимости.
Три века спустя великие ученые и философы эпохи Просвещения, или Века разума, как его еще называют, провозгласили, что исключение телеологии из науки – это их заслуга. Однако первым обвинение против телеологии выдвинул Уильям Оккам. Пусть и с меньшей помпезностью, однако кратко и точно он заявил следующее: «Субъект окружающего мира предопределен своей сущностью, а не конечным предназначением»[93]. Без телеологии Бог как первопричина становился сущностью, которую не следует множить. Так последнее доказательство существования Бога Фомы Аквинского утратило свою актуальность.
Расправившись с философским реализмом, то есть опровергнув теорию категорий и пять доказательств существования Бога, многие бы, вероятно, сочли свою миссию выполненной. Однако Уильяму не давала покоя еще одна провокационная задача – разоблачить фокус Фомы Аквинского с главным христианским таинством – евхаристией.
КОРОЛЕВА НАУК НИЗВЕРГНУТА
Вероятно, вы помните, как Фома Аквинский ловко воспользовался теорией универсалий Аристотеля, чтобы сделать таинство евхаристии достоянием христианизированной науки. Номиналистическая философия Уильяма Оккама отрицала существование универсалий. Оставив универсалиям лишь их номиналистическую функцию, Уильям пошел дальше и сократил десять из двенадцати категорий Аристотеля, оставив только две – материю и качество. Снова в дело пошла бритва. Применительно к категории количества он рассуждал так: утверждать, что парные объекты, например два стула, находящиеся в одной комнате, обладают сущностью парности, нелогично, потому что в соседней комнате могут находиться еще два стула, и, убрав перегородку между комнатами, мы получим уже не пару стульев, а четыре. Но разве может воздействовать на постоянный признак предмета, например стула, действие, непосредственно не связанное с ним (в частности, ликвидация перегородки между комнатами)? Уильям приходит к выводу, что понятие количества не существует само по себе отдельно от материи и качества