Потом мы всё-таки разбежались и практически не общались.
А когда я уже успела обжечься об Кирилла Макеева в первый раз, судьба вернула в мою жизнь Витю.
Я в тот момент переживала очень сложный период. Имела неосторожность признаться Киру в любви.
Дурочка наивная!
Макеев надо мной поржал. Унизил. Заявил, что я чиканутая!
Интриганка, бессовестная лицемерка, манипуляторша до мозга костей. Что нет у меня никаких чувств. А моё письмо ― чистой воды провокация, на которую он не поддался. Мол, я актриса, талантище! Якобы, я настолько отчаялась затащить его в постель, что пошла ва-банк.
Ну, не дебил?
Ах, да! Его главным аргументом было: «Люди, которые ни разу не целовались и не трахались, не могут друг друга любить. Так не бывает!»
Бывает ― не бывает! Какая разница?
Я свои чувства считала любовью. Поддалась душевному порыву и открыла своё сердце.
Глупо, конечно! Сейчас понимаю.
Что странно, я в тот день трезвая была, как стёклышко. Не знаю, что на меня нашло.
Ну, призналась и призналась. Что тут такого?
Нормальные адекватные люди, когда не испытывают взаимность, как правило, стараются отказать вежливо, чтобы не слишком ранить того, кто рискнул признаться.
Но Макеев…
Повёл себя, как настоящая сволочь!
С ужасом вздрагиваю, когда вспоминаю…
Вот и сейчас Кир вроде просит прощения, обнимает, целует, а меня память уносит в прошлое…
После моего письма он несколько месяцев меня подкалывал со стёбом.
А потом Юра и Ника выбрали нас быть свидетелями на свадьбе. Нам доверили организовать торжество>[>1].
Пришлось притираться характерами ради друзей. Ровно до того момента, как в ресторане «Консул» ко мне подсела женщина и говорит: «Я Макеева Лаура Модестовна, мама Кирилла. Вы, я так понимаю, Арина?»
Вот я охренела!
Она начала разговор с того, что согласно свадебным приметам свидетели ни в коем случае не должны быть разведенными и женатыми. Я подтверждаю, у меня с этим всё окей, статус «свободна».
И в ответ мне прозвучало: «Все повально тебя трахали, а замуж никто не взял?» И смех. Такой противный.
Ещё она уточнила, что у меня ни ума, ни воспитания, ни красоты.
И одежда на мне, как олицетворение совести, всё потёрто, помято, подлатано. Однако это без толку, потому что от меня за километр смердит нищетой.
Как королевская кобра своей стойкой и раздутым капюшоном ввела меня в гипнотический транс: