Придворные паяцы при российском монархе исчезли только на пороге XIX века, согласно специальному указу императрицы Анны Леопольдовны…
Непродолжительное царствование императрицы Анны пришлось на 1740 – 41 гг. Вряд ли можно определить эти годы как порог XIX века.
Кроткия Елисавет Петровна то ли выпала из обоймы, то ли нам не попадался соответствующий материал. Софье-Фредерике повезло больше.
Императрица Екатерина II сделала винокурение исключительным правом дворян (указ от 1 марта 1760 года).
В 1760 году заброшенная и периодически унижаемая принцесса могла подписывать разве что счета от ювелиров и портних, но никак не указы. Пост №1 матушка приняла только через два года. После чего действительно имела возможность подписывать все, что угодно. Разумеется, с разрешения дежурного фаворита.
19-е.
По линии Зоиной мамы в роду был французский еврей мосье Бааль, которому Наполеон III пожаловал дворянство за прокладку в Париже трамвайной линии.
Первые трамваи появились в Европе в начале 1880-х. Наполеон перестал быть императором в 1870. Соответственно, после этой даты он не никому ничего не мог пожаловать, разве что пожаловаться. Что-то нам не везет с царствующими особами. В этой же публикации упомянут и другой Зоин родственник.
Спустя сто лет после казни декабристов, когда пошли разговоры о том, что их предки (по-видимому, журналистка хотела написать «потомки») могут подать прошение о возвращении семье дворянства, Зоин дед собрался и поехал в Питер: он хотел вернуть утраченный титул ради детей… ….в дороге его убили. По семейной версии, убийство было умышленным: власть по-прежнему не желала видеть в составе земства потомков Рылеева.
Спустя сто лет после казни декабристов – в 1926-м прошение о возвращении дворянства вызвало бы в соответствующем наркомате вполне предсказуемую реакцию. Предположим, что странная дата явилась следствием неправильного сложения цифр, а роковая поездка имела место еще в эпоху самодержавия. Но тогда трудно объяснить бессмысленную жестокость царской власти (довольно гуманной по сегодняшним стандартам) готовой пойти на мокрое дело ради недопущения кого-то в безобидное земство.
20-е.
Вот как выразительно прокомментировал С. Черный разгон первой и созыв второй Государственной Думы, где господствовало черносотенное большинство.