Ты с удочкой сидишь на берегу.
Ты навсегда остался моим братом,
А я, как знаешь, никогда не лгу…
Не позволяет теплу
Согреть заарканенный ею ветер —
Попался он в кабалу.
Но если только он освободится,
Кружит по лесам и полям,
Потом замирает раненой птицей,
Едва листву шевеля.
Дождь успокоит хмельного буяна
Шепотом капель своих,
И будет закончен пейзаж без изъянов,
В нем каждый проявится штрих.
Медленно строки, петляя курсивом
К простому ведут резюме:
Октябрь несётся конём огнегривым
На скорую встречу к зиме.
10.21
О чем расскажут угли дров в печи,
Даря тепло в этот осенний вечер…
О том, как зверю холодно в ночи
В сырой норе согреться ему нечем.
Или о ветре, что застрял в ветвях,
Последнюю листву наспех сбивая,
Тревожа зверя, нагоняя страх,
Но всё же он под утро засыпает.
Он спит, дрожа, и снится ему сон
Про тихого задумчивого Риши,
Который в свои думы погружен.
Он видит зверя и о чем-то пишет.
Проснувшись, Риши так и не поймет,
Где между снами и реальностью граница
И думает теперь за годом год —
Так кто ж кому на самом деле снится.
Дополнит атмосферу ля минор,
Не раз уже даривший вдохновенье
Вновь струны заплетают перебор
Под треск сухой, осиновых поленьев…
В разыгравшемся воображении
Я представил осенний вокзал.
Поезд уже начал движение,
Я понял, что опоздал.
Лето умчалось цепью состава
Из девяноста двух дней
По рельсам одиночества ржавым
К следующей встрече своей.
Будто раздавленный серым небом,
Я понял – жалеть не резон
И молча смотрел с досадой и гневом
На лета последний вагон.
Ветер продолжал свои игры,
Взлетая листву вдоль дорог,
А осень подкралась лоснящимся тигром
Свернувшись котенком у ног…
Вопрошал один чудак у Бога:
Правильно я жизнь прожил иль нет?
Все посты блюду я очень строго,
От питья спиртного дал обет,
Женщины ни разу не касался,
Даже взгляд стыдливо отводил,
От соблазнов всяческих держался
Зачастую из последних сил.
Никогда не крал, не сквернословил,
Обходил искусы за версту,
Не пролил ни капли чужой крови,
Раз лишь тапкой пригрозил коту.
Старый стал, с башкою непорядок,
Кажется, что сбился я с пути.
Мне уже восьмой идёт десяток,
Можно ли меня еще спасти?
Был ответ такой: ну, что ж, послушай.
Ты феномен, честно говоря.
То, что жил ты лишь спасая душу,
Так-то, в общем, правильно, но зря!
Хватит бить поклоны человече,