Моё первое представление о Боге, исходило из иллюстраций в детской библии, пары голливудских фильмов и фразах, выкрикиваемых в порнофильмах, на кассетной пленке. Уже тогда, на душе создалось отчетливое впечатление, что речь идет не об одном и том же боге.
Создались ассоциации. А ассоциация – это вещь непростая! Она на всю жизнь. И даже не на человеческую жизнь, а на вселенскую, но об этом позже.
– Бога нет! Нет его! А ну, где Он?! И что он мне сделает?! – кричу я в комнате, в глубине души, боясь больше физической расправы Матери, чем божьей кары.
«Если Он даже есть, то с Ним я увижусь еще не скоро, когда вырасту. А Мама, вот она, рядом!» – думал я. Мать стояла напротив меня, закрыв рот ладонью, и выпучив глаза.
– О-о-о, Боже мой! В него вселился бес! – с этими словами она оформила мне качественную пощечину. Это подействовало.
Я сделал уроки и лег спать. Мне приснился сон. Сон как Явь.
Гора, покрытая льдами, ветер носит облака, завывая. Я поднялся на вершину и обнаружил каменный Алтарь, со странными надписями. Там был Бог, хотя и невидим, но ощущалось его присутствие. Так ко мне пришло Озарение – сильнейшая ассоциация.
Я проснулся восполненным, а самое главное понял для себя: «Может делать уроки и не стоит, но обижать Маму не стоит вдвойне».
Анализируя второй фрагмент, я сделал ясные выводы, оглядываясь на много лет назад. Речь идет о первой, увиденной мной галлюцинации. Это была именно галлюцинация, в техническом ее смысле, так как в ту ужасную ночь, температура моего тела поднялась до 42 градусов.
У меня был жар, который моей Маме не удавалось «сбить» своими силами и средствами. Мы ждали карету скорой помощи.
Суть такова, при закрытии глаз, я слышал голос матери и мог с ней разговаривать. Я ей объяснял, что стоит мне только открыть глаза, как я оказываюсь совсем в другом месте и теряю возможность слышать ее.
При открытии глаз, я находился в большом зале, (наподобие актового зала) в окружении нескольких десятков детей, примерно моего возраста. Дети громко смеялись и смотрели на меня, тыкая пальцем. Я стоял перед ними, совсем раздетый, сгорая от стыда и страха.
Закрыв глаза, я описал Матери картину, разворачивающуюся при открытии глаз. Она пыталась меня успокоить, говоря, что врач прибудет с минуты на минуты, сделает мне укол и все пройдет.