– Ох! – проронила София, даже не попытавшись исполнить его просьбу.
Он ждал, а потом:
– И всё же?..
– Простите! – спохватилась София, торопливо переставляя ногу. – Простите…
– Ничего… – спокойно и мягко сказал незнакомец.
Её явный шок при виде него, забавлял мужчину. Должно быть, сейчас, приковав к его лицу изумлённый взгляд, она почти потеряла дар речи.
Он был красив, чуть ли не невероятно красив! Может быть, София теперь всё воспринимала в сравнении? Но, если и так, этот мужчина ни в чём не уступал Патрику, или же оставлял того далеко позади. У него были тёмные каштановые волосы, яркие зелёные глаза и мужественное лицо. Он не был итальянцем, и говор был английский. Они соотечественники, предположила София.
Мужчина опять улыбнулся:
– Но, раз уж Вы почти оставили меня инвалидом, могу я узнать Ваше имя?
– Зачем? – насторожилась она. Насторожилась мгновенно.
– Мне нужно подать иск… за причинение морального вреда! – пояснил он.
Как легко он шутил!..
***
Или не шутил? Именно теперь для полного счастья Софии не хватало судебного разбирательства! Она продолжала молча, сконфуженно взирать на незнакомца, пытаясь по виду его определить, насколько серьёзный готов разразиться скандал. София заметно разволновалась, привыкнув с юности любую муху превращать в слона. Но потом:
– Я пошутил! – поспешно сказал мужчина, видя, как участилось от волнения дыхание молодой женщины, и оно, это волнение, вот – вот превратится в панику. Он улыбнулся, подтверждая свои же слова, голос его прозвучал успокаивающе: – Я пошутил! Понимаете?
Но София была и прежде настолько взвинчена, что теперь ей казалось, он над ней издевается. Она вцепилась в сумку и выпалила:
– Неудачный момент для шуток! Откуда Вы вообще взялись?
Очевидно, он сам не имел никакого отношения к её недовольству. Она будто говорила это другому человеку, присутствующему незримо, третьему и безответному.
– Чему Вы улыбаетесь? Что смешного? – возмутилась София.
Он действительно опять ясно и искренне улыбнулся, прыснул от смеха и, чтобы не расхохотаться, ответил:
– Вы такая наивная! Любую глупость воспримете всерьёз!..
Выражение обескураженности на её личике сменилось неким подобием милейшей обиды. Она смотрела на него огромными прекрасными глазами, немного надула губы, и тут впервые стала похожа на маленькую девочку, лишенную сладкого. Она сказала, и не осталось сомнений, что её явно задели слова мужчины: