– Да. Сделай для меня надпись на асфальте, хорошо?
– Хорошо, – выдохнул Олег.
– Иди. Рисуй свою букву, – девочка отодвинула шторы от балконной двери.
Олег быстро проделал все манипуляции, уже отточенные до автоматизма. Девочка внимательно наблюдала.
– Теперь подождем пару минут и заклеим букву бумагой. А через четыре дня поздно вечером ты бумагу уберешь, хорошо?
– Хорошо. А когда ты напишешь для меня?
– А что именно написать?
– Юля, я тебя люблю. И подпись. Как тебя зовут?
– Олег.
– Не. Только не Олег. Давай Игорь. Или Гоша. Да, давай Гоша.
– Почему это не Олег? – обиделся Олег.
– Самого ужасного двоечника в нашем классе зовут Олег.
– Ну ладно. Сегодня напишу. Жди.
– Смотри! А то не сниму бумагу через четыре дня.
Олег заклеил букву бумагой и стал обуваться.
– Юль, за что тебя наказали-то?
– Да с одноклассницей подралась.
– Из-за чего?
– Из-за Гоши.
– Во молодежь пошла!
Квартира седьмая
До прихода домой Полины оставался почти час. Воодушевленный быстрой победой над Юлей, Олег взлетел на седьмой этаж. Звонок не работал. После стука в коридоре послышались шаркающие шаги.
«О нет, только не пенсионеры! Разве им объяснишь?» – успел подумать Олег.
– Кто? – проскрипело за дверью.
– Эээ, здравствуйте! У меня к вам необычная просьба… – Олег приготовился к долгой схватке, но тут дверь отворилась. На пороге стояла маленькая старушка с абсолютно белыми волосами.
– Дед, – сказала она скрипуче. – Посмотри, кто к нам пришел. Это же Толенька!
– Нет-нет, я не Толенька…
– Толенька, сыночек, что же ты не заходил так давно? – спросила старушка.
– Господи, да не Толенька я, видимо, просто похож!
Из комнаты вышел маленький старичок и, сощурившись, стал разглядывать Олега.
– Как похудел! – просипел он.
– Заходи, сыночек, я тебя накормлю, – сказала старушка.
Олегу вдруг стало ясно, что проще притвориться Толенькой, чем объяснять причины своего появления в этом доме. Олег разделся и прошел на кухню. В квартире неприятно пахло, и обстановка была очень странной. Например, с люстры свисало несколько елочных игрушек, покрытых пылью. А вместо штор на карнизе висел дырявый пододеяльник.
Между тем старушка поставила на стол какую-то кастрюлю со странным содержимым. Дед нарезал хлеб огромными ломтями, близоруко склонившись над столом.
– Мам, пап, я не голодный, – сказал Олег, стараясь быть как можно более непринужденным.