– Синим.
– Почему синим, а не красным?
– А вы любите красный?
– Мне фиолетово.
Олег замешкался. По привычке хотел поправить галстук, но на нем был спортивный костюм.
– Синим – под цвет рам, – сказал Олег.
– Валяй! – женщина села в кресло. Олег почувствовал себя на сцене театра абсурда. В зале сидел единственный и не самый благодарный зритель. И вдруг Олег заметил, что в квартире нет выхода на балкон.
– Ой, у вас ведь нет балкона!
Женщина сделала саркастически удивленные глаза.
– Да что ты говоришь!
– Простите, я забыл, это же первый этаж.
Художница со смаком выпускала дым и не сводила глаз с Олега.
– А можно тогда я нарисую букву рядом с окном?
– Валяй-валяй.
Олег открыл раму. Октябрьский ветер подхватил несколько кусков газеты с пола и швырнул их в угол, в комья пыли и окурков. Олег старался делать все максимально быстро, чтобы скорее освободиться от прицеленных глаз странной художницы. Он открыл банку с краской, макнул в нее кисть, аккуратно стряхнул излишки и высунулся из окна, насколько это было возможно. Аккуратно выведя букву «Ю» рядом с окном, он пару секунд полюбовался работой, но, услышав покашливания хозяйки, тут же залез обратно.
– Простите. Мне нужно подождать пару минут, пока краска высохнет.
– В смысле?
– Я хочу заклеить букву бумагой. Пока ее не должно быть видно из соседнего дома. Но если я заклею прямо сейчас, бумага прилипнет, так как краска не высохла…
Художница яростно затушила окурок в лужице оранжевой краски на палитре.
– Знаешь что? – заревела она. – Пошел вон! Вконец обнаглели!
– Тогда я оставлю бумагу – вы заклеите сами?
– Нечего делать из меня дуру!
– Да ну что вы…
– Ты думаешь, я не поняла сразу, что ты собираешься меня ограбить?
– Бог с вами.
– История про букву не прокатила, ясно? Ты ее мог нарисовать и с улицы – у меня первый этаж, умник!
Олег вытаращил глаза. «Ну и дурак я! Правда ведь, там невысоко!»
– А теперь еще фокус с бумагой! Тянешь время! Только брать у меня нечего! Пошел вон!
– Спасибо вам огромное, но я не додумался…
– Обнаглели совсем, – женщина бешено захлопнула за Олегом дверь.
Олег вышел на улицу. Буква смотрелась чудесно. Ультрамарин переливался в тусклом вечернем солнце. Олег развернул кусок белого ватмана и накрепко заклеил букву скотчем. Боковым зрением он видел, что сквозь грязное стекло за ним пристально наблюдает художница, глубоко затягиваясь сигаретой.