Это была совсем ничего не обещающая встреча. Случайно столкнулись в дверях магазина студент Инночкин и его преподаватель Вербицкая – она с авоськами, он за пельменями шел, угнетаемый голодом.
– Давайте я вам помогу.
И поднялись в квартиру одинокой женщины – она с желанием отблагодарить знакомого парня ужином, он с желанием принять ее благодарность. Поели, попили кофе, послушали классическую музыку…
– Что это было?
– Бах. Доступный и гармоничный Бах. Тебе он понятен?
Чтобы не врать:
– У вас отличный вкус.
– А что ты любишь из классики?
– Мне, пожалуй, пора.
Инночкин встал.
– Как скажешь, – Клара Оскаровна заметно погрустнела, и Косте захотелось сказать ей что-нибудь хорошее.
– Спасибо за ужин, все очень понравилось, особенно музыка.
– Тебе спасибо. Так приятно провести вечер в чьей-то компании…
– Переезжайте в общагу, – пошутил. – Там этого добра…
– Много не надо. Достаточно одного, но хорошего, – Вербицкая подошла вплотную к Инночкину и неожиданно обвила свои руки вокруг его шеи.
Костя мягко попытался освободиться, но хрупкие на вид руки Клары Оскаровны держали его крепко.
– Мне так хочется, чтобы ты остался у меня еще ненадолго, – губы у доцента и кандидата экономических наук были горячими, и слова они произносили обжигающие. – Думай обо мне что хочешь, только не уходи.
Что же мы делаем? – хотел сказать Инночкин, но не подвластные разуму руки его уже обнимали женщину, а губы тянулись к ее губам. Поцелуи с одновременным освобождением друг друга от одежды продлились не более минуты. Затем Клара Оскаровна увлекла Костю через коридор в спальню.
– Я твоя, – сказала она, извиваясь в его объятиях, и больше ничего не говорила, только постанывала от наслаждения.
В глубине души Инночкин понимал, что никакая это не любовь: им просто-напросто пользуются – ну, да и пусть!
– Это называется – нечаянная радость, – сказала Вербицкая, когда они, наконец, утолили страсть. – Ты сердишься на меня?
– Нисколечко не сержусь, – ответил Костя и не соврал.
Какой смысл сердиться на соблазнившую тебя женщину? В конце концов, им обоим было хорошо друг с другом, Ему, во всяком случае, точно было хорошо. Даже очень.