Невольно я принялась его разглядывать. Парень был очень бледен, почти сер при данном освещении. У него были чёткие скулы, узкий подбородок, а глаза (незнакомец снял капюшон, как только мы сели в машину), направленные на дорогу светились странным голубым отблеском. Было в них что-то такое пугающее, холодное, сдержанное. Словно парень прилагает неимоверные усилия, чтобы совладать с собой. Тут он заметил, что я рассматриваю его, и его зрачки опасно сузились, придав лицу хищное выражение, от чего я поёжилась и перевела взгляд на окно.
На удивление путь наш длился недолго, едва ли полчаса. В дороге я поняла, что наша семья переехали в один из тех провинциальных городков, которые обычно предстают перед нами в фильмах ужасов: состарившиеся дома, ветхие постройки, полное отсутствие монументальных зданий и полупустые улицы.
Машина въехала на пустошь, заставленную заброшенным фургоном и двумя машинами, чей вид свидетельствовал о продолжительном пребывании в неподвижном состоянии. Рядом с фургоном располагалось место для костра, судя по тому, как были расположены дрова, думалось, что тут разводили костёр не единожды. Мой проводник вышел из машины навстречу ребятам, выглянувшим из фургона. Я тоже покинула машину, продолжая держать пиццу. Честно, чувствовала я себя неловко. Ребята бросали на меня косые, подозрительные взгляды, заставляя меня нервничать.
– Кайл, а кто это с тобой? – послышался голос довольно симпатичной шатенки. В ней явно была азиатская кровь – это было видно по разрезу её глаз и слегка золотистому цвету кожи. Невысокая ростом, она казалась просто миниатюрной в сравнении с моим спутником. Её глаза цвета сосновой коры с интересом рассматривали меня.
– Просто дорогу показывал, – пожал плечами парень и забрал у меня коробку. – Школа вон там, – и он показал мне на небольшое здание серого цвета, что виднелось за ближайшим поворотом.
Только я собиралась поблагодарить за помощь, как меня опередила чья-то реплика.
– Привет, ты новенькая? – ко мне подошёл нелепый парень с всклокоченными медными волосами и озорными зелёными глазами. Он настолько заразительно улыбался во все тридцать два зуба, что мне самой захотелось смеяться от резко наполнивших меня чувств радости и безграничной свободы.
– Не приставай к ней, Питер, – отрезал его Кайл. – Ей пора, – с этими словами он пристально посмотрел на меня.