Китайская элита на излете XX века принялась учить и понимать язык жизненных обстоятельств. Представьте себя на месте китайцев. В какой-то момент они приняли тот факт, что экономика должна быть смешанной, то есть нужно разрешить присутствие частных компаний на территории страны. Разрешили. И тут же в Китай приехали иностранцы. Богатые, наглые, представляющие транснациональные западные корпорации. Эти, глядящие свысока на китайцев, люди предложили инвестировать в экономику КНР, при этом рассчитывая на дармовую рабочую силу, многолетнее освобождение от уплаты налогов и другие преференции, которые позволили бы получать сверхприбыли. И, конечно, они думали платить минимальные налоги в тех же США и других государствах так называемого «первого мира».
Китай – древняя страна, которая существовала уже тогда, когда Колумб еще не задумывался над поиском «западного пути в Индию», поэтому любой из тех, кто в ней живет, мог бы оттопырить губу и сказать: «Вы вообще кто такие? Ваши предки лопухом подтирались, когда у нас тут уже придумали шелк и порох. Гуляйте». Но в таком случае Китай никаких инвестиций не получил бы. Так бы и остался со своими проблемами, усугубленными дальнейшим распадом СССР, который напрямую бил по идеологии компартии Китая. Но есть одно но…
Китайская элита, здраво оценив возможности своей страны, согласилась превратить КНР в «мировую фабрику» для транснациональных кровососов. То есть приняла то, что давала судьба. Но руководство китайской компартии решило, так сказать, схитрить. Все вкладываемые западные деньги привязывали те самые транснациональные корпорации к производству именно в Китае. И делали Запад зависимым от китайцев, которые постепенно, шаг за шагом, перенимали все технологии, привозимые в КНР иностранными инженерами.
Помните, какие ужасные китайские куртки продавали у нас в 1990-е годы на рынках? Те, самые первые, – кривые, косые, один рукав короче другого… Бирка «Сделано в Китае» на долгие годы стала синонимом дешевого ширпотреба сомнительного качества.
Но китайцы не обращали на это никакого внимания. Они смогли смирить гордыню и прилежно учились, прислушиваясь к языку жизненных обстоятельств. Неуклонно улучшая качество и стремясь к мастерству. И через двадцать лет настал момент истины.
Оказалось, что пока китайцы учились и вкалывали, Запад стал инфантильным и изнеженным. Разучился работать. Превратил свою экономику в гигантское казино, где крутятся космические суммы, не имеющие никакого отношения к реальным активам. Исполнился уверенности в собственной исключительности. То есть стал вести себя примерно так же, как и китайская аристократия при первом столкновении с сильными на тот момент европейцами.