Так, сидя в пустом доме Саргыевых, Тарас вдруг увидел в углу деревянные манки уток, которые мастерил сам Хабырыс, обновлял и раскрашивал их каждую весну – освежал. Охотник подошёл и поднял с пола манок селезня. Он сдул с него слой пыли и увидел на боку деревянной утки чёрные точки дробин. Да, это была «его утка», в которую он попал по ошибке в то туманное утро на озере Омолуку. И это был манок старика Хабырыса, который сидел в это раннее время в своём скрадке. После выстрела, оглушительно громкого в утренней тишине, Тарас услышал голос Хабырыса: «Ну что, догор[2], попал?» Тарас, тогда безусый подросток, сильно покраснел от стыда и молча, очень быстро удалился с места своего позора.
А потом при встрече старик ему ничего не сказал, не упрекнул за порчу вещи, а только улыбался, глядя на парнишку своими удивительно светлыми, добрыми глазами.
Тарас вздохнул, потом, поставив манок на полку, где стояла старинная посуда, тихо вышел из ётёха, из обители дорогого ему до конца жизни старика Хабырыса. «Да будет тебе светлый покой на небесах!» – подумал охотник, выйдя на заросший травой двор.
Тарас, вскинув на плечо ружьё, вспоминая своё солнечное детство, земляков, коих давно не видел, разные моменты и случаи из прошлого, когда тут кипела жизнь, творились добрые дела – колхозные, совхозные, советские. Помнил, как сначала в колхозе расчищали места в тайге, сеяли зерновые, выращивали пшеницу и овёс, потом при Хрущёве стали выращивать на этих полях «королеву полей» – кукурузу. Но она – царица – почему-то не росла, была хилой, никудышной: климат, видать, не подошёл златоголовой южанке. Однако сколько денег и времени было потрачено зазря – впустую! А дальше, уже в шестидесятые, новая государственная мода появилась: стали «неперспективные» отделения, бывшие колхозы объединять в одно большое хозяйство с крупными механизированными бригадами, и всё – приехали! Одним небрежным росчерком пера на бумаге с приказом какого-то чиновника в Якутске погиб, был уничтожен навеки посёлок Хатыннах, где издревле жили счастливо, рожая детей, предки Бараховых, Саргыевых, Романовых, Ивановых, Кустуровых, потомки этих земляков Тараса живут сейчас в Вилюйске, Жиганске, Якутске. И даже, говорят, некоторые из нового поколения хатыннахцев добрались до Москвы и Прибалтики. Такие вот дела!