– Хм, – задумалась Элли. – Похоже на то, как строят висячий мост над пропастью. Сначало закидывают на противоположную сторону верёвку с крюком, цепляясь за подходящее дерево, а затем какой-нибудь смельчак перебирается на другую сторону и помогает на другом конце построить полноценный мост, чтобы люди безопасно могли ходить туда и обратно. Пульсар – это то самое подходящее дерево. Верёвка с крюком – те две запутанные частицы. А маяк – уже полноценный мост.
– Я бы лучше и не придумал, – Ластик заблестел золотом.
Они уже подъезжали к дому. Элли перекидала картриджы из велосипедных сумок в пакет, который она взяла со скамейке у дома, и бросила велосипед со шлемом в кустах. В прихожей она сняла с себя очки и обувь.
– Сделай-ка мне сочного бургера, – скомандовала Элли. – И чайник не забудь поставить.
– Как только заправишь новые картриджы, – ответил Ластик. – У меня рук, к сожалению, нету.
Элли зашла на кухню и подошла к принтеру. Дверца так и осталась открытой с прошлого раза. Она выудила картридж из коробки с рисунком бургера и вставила куда-то в щель с боку принтера. Принтер зажжужал, переваривая новый картридж.
– Запусти, когда будет готово, – сказала Элли.
– Без проблем, – ответил Ластик.
Элли устало повалилась на диван и мечтательно уставилась в потолок.
– Значит, на Кораре живут инопланетяне? – спросила Элли.
– Наврядли, – ответил Ластик, не отходя от принтера. – Возраст Амиры, голубой звезды, очень молодой. Маловероятно, что там успела бы сформироваться жизнь за столь короткий промежуток времени. Если только какая-то совсем примитивная форма.
– Стоп, – удивилась Элли. – Почему же тогда на сайте Совета упоминаются внеземные цивилизации? Я думала, что они отправляют земного представителя на Корару для встречи с новой расой. Разве не так?
– Ты не совсем правильно поняла, – ответил Ластик, пульсируя голубым.
Принтер выдал сообщение о готовности, и Ластик запустил его на печать бургера для Элли. Теперь он со спокойной душей подлетел поближе к дивану.
– Это они имели ввиду парадокс Ферми, – продолжил он. – Во Вселенной существует такое огромное количество звёзд и планет, что представляется абсолютно невероятным, что мы одиноки. Возникает закономерный вопрос: где же тогда все? Почему инопланетные расы не выходят с нами на связь? Можно, конечно, предположить, что мы были первыми. Однако возраст Вселенной почти в три раза больше возраста Солнца и Земли. Первые звезды начали образовываться уже через 200 миллионов лет после появления Вселенной. Неужели преимущества в добрый десяток миллиардов лет было недостаточным для появления других рас? В этом и заключается парадокс.