Любопытство волхва пришлось сильно не по душе воеводе, и окажись на месте этого старика кто-то помоложе, задал бы Нечай ему трёпку. Не суй нос не в своё дело!
– А звать тебя как? – не унимался старик, не обращая никакого внимания на недовольство воеводы – отреки мне немедля! Ибо справа моя…
– Остановись, старче! – не дал договорить волхву Нечай – сам-то ты кто, чтобы меня допрашивать?! Любопытен ты не в меру. Отвечай, скоро велю! – в голосе воеводы явственно послышался металл…
– Не прогневайся, витязь! Я Ворон, волхв, жрец Перуна. И мне виденье было!
– Что за виденье?! И как это меня касается? Говори, старик!! – настаивал Нечай.
– Нынче ночью говорил я с Перуном. Он поведал мне, что здесь, у ключика в роще Лады, встречу я воеводу князя Мечислава по имени Нечай. Он-де справу Макоши творит, на Полдень (на юг – прим. авт.) скачет. Днями оне там со дружиною будут половецкий обоз встречать! Перун велел сказать Нечаю, что опасность велика его ждёт. Колдун половецкой обратил чёрного василиска степного в образ человечий, и велел ему охранять княжну Алиму! Без поединка он её тебе не отдаст! – вымолвил старый волхв и, осушив ковш родниковой водицы, продолжил:
– Сей аспид ядом плюётся в очи! И не сразить сего василиска простым мечом, не пробить его змеиную броню! Меч надобен, что самим Перуном повёрстан, токмо тогда ворога можно одолети… Ну? Так ты – воевода Нечай?? Или мне кого другого дожидаться??
– Я Нечай, старче. И всё, что Перун тебе поведал, то истинная правда. Каку награду себе желаешь за рассказ твой, волхв Ворон? – потянулся к калите за серебром воевода – или, может, тебе справа кака надобна? Говори, не бойся! Справлю, что смогу!
– Аз волю Перуна творю, воевода. Не за корыстну награду стою, а за Русь-матушку! Давай мне свой меч, я призову к нему благословение Перуна. А жертвою ему станет голова того чёрного василиска, что ныне во стражах у княжны Алимы. Сейчас поезжай, витязь, куда путь держал, а ввечеру, возвращаясь, загляни сюда: всё готово будет! – отрёк Нечаю Ворон.
Поклонился Нечай волхву, отдал ему свой меч, вскочил на коня и вихрем умчался прочь. Место для засады скоро нашёл: дорога делала там крутой поворот, огибая большой и глубокий овраг. Ничего не подозревающие половцы сами выедут навстречу русичам, а обратную сторону перекроет им засадная сотня. В лес степняки не побегут, в овраг тем паче не полезут. Нечай остался доволен!.. Возвращаясь вечером домой, он заглянул к родничку, где днём расстался со старым волхвом. Того уже не было, а обнаженный меч Нечая лежал рядом с ножнами на большом плоском камне. Показалось или нет, но лезвие его клинка как будто слегка светилось в надвигающихся вечерних сумерках…