Зима - страница 4

Шрифт
Интервал


Внезапно слышится шорох. Илья Кузьмич тушит сигарету и прислушивается. Прозрачный ночной воздух доносит негромкую лающую речь. Немцы!

Каждый работник завода знает, что линия осады проходит совсем рядом. Но пока фашисты не показываются, люди задвигают эту мысль на задворки сознания.

Илья Кузьмич спешит внутрь завода, чтобы предупредить руководство.

–Ты не понял, о чем они говорили? Собираются нападать? – спрашивает начальник завода.

–Речь была очень тихой, не разобрать – отвечает Илья Кузьмич.

–Что ж, придется ждать

–Разбудить товарищей?

–Нет, неведение перед быстрой смертью лучшее, что может быть…

Илья Кузьмич не понимает, о чем говорит начальник. Ведь если их ждет бой, нужно подготовиться. Они, конечно, не солдаты, но мужчины, способные держать в руках оружие. Но приказы начальства не обсуждаются.

На следующее утро штурма не происходит. И через день тоже. Наконец сверху приходит приказ: эвакуировать завод в Уфу.

Илья Кузьмич остается в Ленинграде.

Наконец война закончена, и ЛЭМЗ возвращается обратно в Ленинград. Илью Кузьмича отправляют на восстановление территории завода.

–Прежде, чем проводить работы по восстановлению разрушенных помещений, завод необходимо разминировать, поэтому первым этапом будем заниматься этим – отдает приказ начальство.

Разминировать… Так значит все это время они работали, ели и спали на минах. И вот, что имел в виду начальник завода, когда говорил о быстрой смерти в неведении. Если бы в тот день фашисты решили напасть на ЛЭМЗ, завод не дал бы себя захватить. Но унес бы жизни всех, кто на нем работал.

Судьба распорядилась иначе.

P.S. В открытых источниках нет информации о том, что стратегические объекты в годы войны были заминированы. Информация о судьбе ЛЭМЗа также разнится.


Горячий снег

– В шеренги! Шагать вперед! – хоть солдат выкрикивает команду и на ломаном русском, звук все равно остается похожим на собачий лай.

Измученные тощие люди выстраиваются нестройными рядами и тянутся в направлении, указанном фашистскими офицерами. Звенит зимняя тишина, только скрипят по снегу десятки прохудившихся ботинок.