– А потом я встретил тебя, – обыкновенно подводил черту своему рассказу Леня, – и тогда почувствовал, что уж теперь жизнь точно не проходит даром.
Марина бесконечно восхищалась Леней. Просматривая его фотоальбом, она думала о необыкновенной истории жениха с трепетом, а иной раз даже с испугом и завистью, но всегда с неизменным восторгом.
…И все-таки, несмотря на переполненную событиями жизнь, у Лени так никогда и не появилось по-настоящему близких друзей. Он поддерживал связь с бывшими коллегами, какие-то знакомства сохранились со школы и недолгих совместных кружков по увлечениям, однако ни с кем из них у Лени не было теплой, доверительной связи. Где бы ни задерживался, он все-таки шел своим собственным путем, и не отыскал такого же увлеченного попутчика.
Раньше Леню это как будто не волновало – ему хватало того, что он иногда выбирался в люди, делил радости жизни с Мариной и продолжал учиться и работать в свое удовольствие. Но свадьба, выбор свидетеля, сама необходимость иметь лучшего друга так отяготила Леню, как не ожидала ни Марина, ни он сам. Молодого человека теперь не отпускало сознание того, что даже у его невесты, которая не жила в городе с рождения, как сам Леня, были очень крепкие дружеские отношения с несколькими людьми – Олей, которая удостоилась чести быть подружкой невесты, и ее партнером Игорем. Причем с последним Марина была еще более дружна, чем с Олей, и первое время Леня к нему ревновал. Однако, понаблюдав за ними со стороны, быстро понял, что волнения беспочвенны: они были друг другу кем-то вроде брата и сестры, а сам Игорь так охотно познакомился с Леней и расхваливал его с Мариной союз, что он сам невольно проникся к здоровяку похожими семейными чувствами. Но когда невеста предложила Игоря на роль его свидетеля, Леня мягко отказался. В этом деле он, как и во многих других, был принципиален: ему нужен был свой друг, близкий и особенный человек.
Марина все пыталась найтись с ответом; ни то посочувствовать, ни то подбодрить, ни то в очередной раз предложить отказаться от дани старым традициям. Но Леня выудил запястье Марины из-под пледа, пожал его и нарушил затянувшуюся паузу первым, высказав неожиданно пришедшую ему на ум мысль:
– Знакомый писал мне, что на днях видел в городе моего друга юности. Несколько лет назад он уехал в городок поменьше, и, если теперь он в самом деле надумал вернуться, я могу с ним пересечься. Мы не виделись сто лет, но знаешь? Я уверен, что он тут же согласится стать моим свидетелем, когда узнает, что я надумал жениться.