Игра началась. Он посмеивается:
– С вашей красотой и умением вести переговоры вам самой прямая дорога в генералы. Что ж, по рукам! Но как вы поймете, что я не соврал?
– Легко. Попробуете меня обмануть – и ваше стариковское тело немедленно вас выдаст.
Он разражается смехом:
– Продолжайте в том же духе, и я вам все что угодно расскажу.
– Так я и поверила!
– Чем именно вы занимаетесь в разведслужбе?
– Я смотрю, вы сразу берете быка за рога, господин генерал, – говорю я серьезным тоном. – Вы всегда так себя ведете с женщинами?
– Я всегда так себя веду со всеми. С женщинами в том числе.
– Принимается. Обычно я занимаюсь устранением проблем. Два месяца назад я проходила здесь проверку на профпригодность в области квантовых перемещений. Мне сказали, что я осознанный сновидец и обладаю сверхъестественным потенциалом. Пришлось объяснять этим болванам, что осознанные сновидения – это научно обоснованное явление, подкрепленное законами физики. Все эти разговоры про сверхъестественные способности – пустая трата времени.
– Осознанных сновидцев много.
– Да, но остальные способности встречаются не так часто.
Я говорю искренне.
– Расскажите мне о своих снах.
Стоит ли быть с ним откровенной? Возможно. Это же тот самый Томас, о котором я слышала во сне. Ни с того ни с сего во мне просыпается упрямство. Скрестив руки на груди, я выдаю:
– Я могу выполнять во сне когнитивные функции.
– И?.. – произносит генерал. По голосу слышно, что знает он больше, чем кажется. – Что это за когнитивные функции?
Я не отвожу взгляда, медленно моргая и пытаясь выиграть время.
– Математические вычисления. Иногда кое-что еще.
Он слегка наклоняется ко мне, сверля меня взглядом:
– Что еще?
Я продолжаю смотреть ему в глаза. Атмосфера в комнате накаляется. Я не выдерживаю.
– Решения. Иногда они меняются во время сна. Могу во сне общаться с другими людьми. Здешние специалисты вроде как считают это важным.
Он удовлетворенно кивает. Я стараюсь не выдать своего смущения.
– Неплохо, – комментирует он. – Но таких людей один на тысячу, а не один на миллион. Про внешность сейчас не будем. Этот параметр, вероятно, делает вас куда более редким экземпляром.
Я отзываюсь, не меняясь в лице:
– Лесть наше всё. Скажите, а в Америке за такие слова вас не обвинили бы в сексуальных домогательствах? Я заметила, как вы на меня сегодня смотрели. Спасибо, кстати.