За воспоминаниями Мантисс задремала и проснулась к обеду. Разогрела вчерашнюю солянку, поставила на плиту чайник и задумчиво уставилась на вышивку на кухонных полотенцах. Торопиться ей было некуда: клиентов в этом месяце было мало, и ближайший сеанс назначен на послезавтра. После удачных статей и книг Мантисс вернулась к деятельности психолога, открыв частное предпринимательство. Порой дела шли в гору – особенно много клиентов появлялось после издания книг. Бывали моменты спада, но в целом Хельга, помогавшая себе редкими в последнее время семинарами, существовала на среднем заработке.
Покончив с едой, Мантисс включила ноутбук и проверила электронную почту. Верхнее письмо было от доктора Патрика Фолкберга – третье за месяц. Какой же он настырный! Хельга и рада бы посмеяться над его упорством и сделать вид, что оно её не будоражит, да вот… Было в нём кое-что, проникавшее в самое сердце Мантисс.
Первое письмо от Фолкберга привело её в замешательство ещё на начальных строчках, ибо человек этот со всей искренностью представлялся руководителем отдела МС-12 в институте имени Гр. Ш-и. Хельга тогда минуту неподвижно пялилась в экран и почти не моргала, обдумывая информацию. Она не следила за новостями и, к собственному стыду, за последние годы растеряла все контакты с тем местом, но почему-то верила: её знакомый и тогдашний руководитель, амбициозный Стив Амберс, доведёт работу отдела до ума и проработает там до старости. И вот выясняется, что его место занял другой человек. Мантисс решила, что это обман и даже позвонила в институт, чтобы убедиться, числится ли среди их сотрудников Патрик Фолкберг. Ответ был положительным. Узнав об этом, Хельга не то чтобы расстроилась, но словила холодок на коже: приход незнакомца на должность означал, что теперь все ниточки, связывавшие её с институтом, порваны.
Ещё больше поражало содержание писем. Фолкберг приглашал Мантисс, уважаемую сотрудницу, проконсультировать его команду. Кратковременный, при этом оплачиваемый визит. Что-то вроде билетика в прошлое с возможностью избежать полного погружения в эту трясину. Хельга подозревала, что Фолкберг при личной встрече предложит ей работу, пускай в электронных сообщениях на это ни намёка, и содрогалась от перспективы угодить в несмешную пародию сцены пятилетней давности. Она ценила свой опыт в институте, полученный, без преувеличений, слезами и кровью, однако работа там – пройдённый этап. Нельзя мечтать о саморазвитии, ступая на истоптанные дорожки. Мантисс всегда держала в уме, что на прежнее место работы путь закрыт. Помышлять о возвращении, даже кратковременном, было… неправильным.