Девушка увидела каменные ступени, ведущие к мраморному берегу бассейна, у которого располагалась зона отдыха.
Принцесса убеждена, если бы существовал рай, он являл бы себя этим самым местом.
Чувствуя лёгкую сонливость после нервного перенапряжения, она спустилась по лестнице и села на каменную скамью у воды.
Просидев так несколько минут под палящим солнцем, девушка сделала глубокий вдох и уже собиралась подниматься с места, но заметила бабочку – поразительную чёрную, как ночь, с золотистым, еле заметным узором на крыльях.
В её голове пронеслась недавная картинка, где Диана, напоминающая эту самую бабочку, скользила вверх по лестнице с золотым венцом на голове.
– Очень похожи, не так ли?
– Простите? Принцесса что вы имеете ввиду?
Пенелопа в большей степени говорила сама с собой, ощущая как разъедающее чувство поднимается в груди.
– Надеюсь, что хотя бы ты сможешь выжить и не попадешься хищниками.
Задумавшись о горечи, которую девушка испытывает каждый раз видя Диану, ей вдруг стало жаль чернокрылое создание.
– Разве бабочки не должны быть разноцветными? Разве не так они маскируются?
– Именно так, принцесса. Эта бабочка такая невзрачная, но в тоже время… заметная.
Однако Пенелопа не поддерживала диалог с Тори.
Блондинка была полностью поглощена своими размышлениями.
«Как ей удается оставаться в живых, отличаясь от всех? Неужели ей совсем не страшно? О чем она думает порхая там, где её могут попросту уничтожить?» – так она думала.
Девушка последнее время зачастую вспоминала то время, когда искренне восхищалась этой леди, но никак не могла вспомнить из-за чего Диана начала вызывать у неё раздражение. Ей были понятны мысли её матери, но что касалось её собственных – поддавалось сомнениям.
Пенелопа предполагала, что всему виной может быть зависть, однако была убеждена, что завидовать ей нечему. У неё было все то, что имелось у Дианы и даже больше, но это непонятное угнетающее ощущение не давало ей покоя.
Порой девушка ловила себя на мысли, что желает видеть дочь маркиза Эрскина раздавленной, подавленной и никчемной. Красивое лицо леди Дианы полное отчаяньем, страхом, унижением… именно это поднимало ей настроение.
Она не была уверена, в правильности своих мыслей, но не смотря на неуверенность, принцесса отчего-то убеждала себя в собственной правоте.