Плюнув на естественность, Кира залезла в архив и нашла фото пятилетней давности с единственной в ее жизни профессиональной фотосессии. Тогда у нее было особо игривое настроение, так что она решилась и отвалила какую-то космическую для нее сумму визажисту и фотографу. Снимки вышли потрясающие. Кира разглядывала их и не могла поверить, что эта красавица – она.
И, наверное, поэтому она их так никуда и не выложила. Решила, что недостойна быть такой шикарной, спрятала их в архив и больше никогда не обращалась к фотографам.
Но сейчас этот соблазнительный образ был ей только на руку.
Да, на фото она была чуть моложе и свежее, но разве в этом дело?
– Расскажите о себе, – прочитала она вслух.
Лариса уже ушла на свою подработку, и можно было не опасаться, что она услышит. Кира задумалась.
– И что я могу рассказать о себе? Среднего роста, не пью, люблю… Что я люблю? Мотоциклы? Но я не люблю мотоциклы. Рыбалку? Да сдалась мне она! Футбол? Дурацкая игра. Что можно любить такого, чтобы мужик сразу понял, что перед ним – его судьба.
В глубине души, Кира понимала, что лучше писать правду. Но такой правды, которую она захотела бы написать о себе, у нее не было. Либо она была скучной и банальной, либо совершенно не привлекательной для противоположного пола.
“Меня трудно найти, легко потерять и невозможно забыть”, – всплыла в голове популярная фраза.
– Избито! – отсекла Кира. – Сейчас каждую вторую трудно найти, а еще труднее – потом избавиться. Надо что-то более утонченное. Чтоб понимал, что я не простая дурочка, а глубокомысленная.
“Глубокомысленная дурочка!” – хмыкнул голос в голове. – “Тогда: мысли, которые мы выбираем, подобны краскам, которыми мы пишем на холсте. Достаточно глубокомысленно?”
– Ерунда какая-то, – расстроилась девушка. – При чем тут краски? Я же не художника ищу, а нормального земного мужика, который поможет тяжелые пакеты из магазина притащить.
Она походила по комнате, примеряя различные афоризмы и мудрости к себе. Звучало не очень. Наконец, Она решительно набрала:
“Однажды утром ты проснешься и поймешь, как невыносимо без меня. А я проснусь с тем, кто понял это раньше”.
Что делать дальше, Кира пока не решила. Оставалось только ждать, пока кто-нибудь напишет ей первым.
Ожидание слегка нервировало. Получалось, что она осуждала Ларку за пассивную позицию, но сама оказалась не лучше – выставила себя “на продажу”. Но, с другой стороны, слегка успокаивала мысль, что хоть какие-то шаги в сторону поиска она предприняла – обозначила свои намерения.