– А что за парень, с которым ты сейчас общалась? – аккуратно спрашиваю я, стараясь не проявлять своих чувств.
– Да так, один знакомый с концерта, – машет она рукой. – Пару раз виделись.
Мы продолжаем идти по аллее, выдыхая облачка пара. Под ногами поскрипывает снег.
– А мне показалось, что вас связывает как минимум дружба.
– Стас, ты ревнуешь? Серьезно? – у нее удивленное лицо, будто я сказал что-то, ее шокирующее.
– Забудь.
– Подожди, – она останавливается. – Я что, твоя собственность?
– Всё, проехали. Пойдем, провожу, – я беру Зину за руку, но она ее выдергивает.
– Сама доберусь! – впервые за все время нашего общения резко отвечает Зефир и ускоряет шаг, вырываясь вперед. Это уже не похоже на те мелкие ссоры, которые нет-нет да и случались с нами до этого момента.
Я не стал что-то говорить вдогонку. Просто пошел за ней. Наверное, из-за чувства ответственности. На улице уже стемнело, и оставлять ее одну, когда обещал довести до дома, я считал недопустимым.
Зина не сбавляла скорости и молчала всю дорогу до своего подъезда. Вместо того чтобы обмолвиться парой словечек, как обычно, она захлопнула тяжелую, на скрипучей и сильной пружине дверь прямо перед моим носом.
Домой я возвращался в подавленном настроении.
«Очень странно, – размышлял я всю дорогу. – Возможно, она хотела, чтобы я извинился? Но за что? Получается, что я должен был просить прощения за вполне закономерный вопрос?!»
Я попрощался с этими мыслями, когда снимал дубленку в своей прихожей, и решил переключиться на что-то более логичное. Например, на домашку, которой задали сегодня прилично. Мама меня научила не откладывать дела на потом, и я старался сразу решать домашние задания, чтобы позже уже с чистой совестью идти гулять с друзьями.
Следующие наши встречи с Зиной были более прохладными. На одной из них, в надежде вернуть былую теплоту наших свиданий, я пригласил ее в кино.
После сеанса на обратном пути Зефир внезапно выдала:
– Ты, Шамаев, прикольный парень, что сказать. Не как остальные нытики.
– Это почему же?
– Никак тебя приручить не удается.
В самом деле, чудачка. Она что, меня проверяла все это время? И зачем меня приручать?
Таким образом, наши отношения, не успев развиться в нечто большее, через полтора года угасли. Причем в один момент. Не было скандалов и негатива, совместных решений и разговоров в духе: «Стас, я долго откладывала этот момент, но сейчас, думаю, нам надо поговорить».