В эскизном варианте были оставлены реальные имена и фамилии действующих героев, для предложений и дополнений, для продолжения работы над заметками о замечательной нашей школе.
В предварительной редакции фамилии некоторых учеников были изменены, чтоб не возникло недоразумений и недовольства ныне здравствующих.
Повесть в нескольких «письмах самому себе»
Всем недоучившимся посвящается.
Привет, как сложилась твоя жизнь, одноклассник?! Пишу письмо, не рассчитываю на ответ. Расстались без прощаний. Адреса утеряны. Года прошли. Не один десяток. Страшно подумать: полвека! Чёткие образы стёрлись. Остались в памяти размытые, но яркие детские воспоминания, эмоции, истории, дополненные взрослыми размышлениями и уточнениями.
После Летней, отборочной школы, не все остались учиться в ФМШ, «продвинутой по пути к большой науке». За «выдающиеся» успехи на школьных олимпиадах оставляли «физиков» и «матиков», будущих биологов и химиков. Но особых детей набирали по Союзу за их необычные достижения в технике, склонность к прикладным наукам, за «нестандартность» мышления.
Авиамоделисту сначала даже не сообщили, что в их средней школе работает отборочная комиссия из научного городка. Учитель по русскому языку и литературе Ягодкина (с благодарностью помню её фамилию!), милая, улыбчивая, терпеливая женщина, небольшого ростика, полноватая, похожая на добрую фею из сказки, остановила в коридоре ученика, удивилась. Как могли «круглого» отличника не пригласить?! Посоветовала самому явиться на собеседование. Мне по жизни везло на учителей литературы!
Промолчала о работе отборочной комиссии суровая, уничтожающая своим взглядом и безразличием, директриса школы с фамилией Томат. Промолчала математичка Раиса-биссектриса, крашеная блондинка, худющая, симпатичная, ухоженная дама, со зловредным характером скрытной стервы. Она не любила чужих детей, а своих не было. Чужих была – целая школа, с обозначением переполненных классов до буквы «Д», по 30—35 человек. При всех своих бесконечных придирках, «Биссектриса» выставляла упёртому, своенравному авиамоделисту пятёрки по своему предмету.
Никто из учителей средней школы, кроме Ягодкиной, не оценил напряжённых трудов семиклассника по бесчисленным «общественным» нагрузкам и поручениям, способности выручить класс в «нужный», ответственный момент, в одиночку разрисовать к «красной дате» очередную стенгазету на два склеенных рулона ватманских листов или экстренно выписать плакатными перьями лозунг к «Первому, Девятому мая» или «Седьмому» ноября.