И тут возникает важный момент, который я хотел бы сразу прояснить. Да, я выступаю против высокомерия разума (ошибка, свойственная социалистам), однако моя аргументация никоим образом не направлена против разума, используемого должным образом. «Разум, используемый должным образом» я понимаю как разум, признающий собственную ограниченность и способный извлечь уроки из установленного экономистами и биологами удивительнейшего факта: порядок, возникший без человеческого замысла, может оказаться гораздо разумнее сознательно изобретенных людьми теорий и программ. Как же я могу критиковать разум, если призываю рассматривать факты и мыслить логически, доказывая несостоятельность теории социализма? Я не оспариваю и того, что можно (осмотрительно и постепенно) направлять разум на изучение, критику и обоснование отказа от традиционных институтов и моральных принципов. Эта книга, как и некоторые из моих предыдущих исследований, направлена против традиционных представлений о разуме, которыми руководствуется социализм. Я считаю, что эти представления существуют вопреки логике и фактам и являются наивной рационалистической теорией, устаревшим и ненаучным подходом; в одной из своих работ я назвал эту теорию «конструктивистским рационализмом» (1973).
Таким образом, я вовсе не отрицаю способности разума совершенствовать нормы и институты и даже не настаиваю на том, что он неспособен изменить всю нашу систему морали в направлении «социальной справедливости» (как она понимается в наше время). Однако следует делать это только применительно к каждой части системы. Если же новая мораль претендует на достижение того, чего она достичь не может (например, не может генерировать знания и упорядочивать деятельность людей – подобная задача невыполнима, если следовать правилам и нормам такой морали), тогда этот факт сам по себе становится решающим аргументом против подобной системы. Важно это осознать, поскольку представление «спор идет о ценностях, а не о фактах» не позволило профессиональным исследователям рыночного порядка достаточно убедительно заявить, что социализм просто-напросто не способен выполнить свои обещания.
Из моих рассуждений не следует также делать вывод, что я не разделяю некоторых ценностей, проповедуемых социалистами; но я не верю (и приведу свои аргументы ниже), что широко распространенное понятие «социальной справедливости» описывает какое-то возможное положение дел или вообще имеет смысл. Я также не думаю (в отличие от сторонников этики гедонизма), что можно принимать решения морального характера просто из соображений максимального предполагаемого удовольствия.