– Не желаете ли вина? У меня есть немного – великолепного, из Пограничья, – сказал мудрец, и, подойдя к отдельно стоящему столику, сам налил из кувшина густой рубиновый напиток. – Я, пожалуй, не буду его разводить водой, а то можно потерять лёгкие цветочные нотки.
– Не надо, – наконец-то выдохнул из себя Харпер. Великан схватил глиняную кружку и одним глотком отправил её содержимое в желудок. Ламунару на мгновенье почудилось, что Харпер раздавит кружку своими толстыми пальцами и черепки бросит в угол. Поэтому старец поторопился опять наполнить глиняный кубок гостя вином.
– Как здоровье нашего повелителя? Каковы успехи на охоте, и велики ли охотничьи трофеи господина нашего Уве фон Шметерлинка? И когда он собирается посетить Ротвойль?
Такое обилие сложных вопросов отказалось помещаться в голове верного оруженосца, или он смутился, что слова на выходе могут передраться, поэтому друг повелителя достал из рукава свёрнутый в трубку пергамент, положил его на стол, а сам решил выяснить, нет ли чего на дне кружки с вином. Ламунар, взяв пергамент в руки, сорвал восковую печать с оскаленной собачьей пастью и стал читать содержимое. Ничего нового и интересного пергамент не содержал, только требование выдать денег. Сотню золотых аурелиев и медной монеты несколько кошелей. «Одно хорошо, – подумал Ламунар, – что повелитель теперь не скоро прибудет в город». Старец вздохнул, открыл потайную дверь, достал увесистый кожаный кошель с золотыми, опечатанный печатью повелителя, подтащил мешок меди к креслу и, вытерев испарину со лба, сказал:
– Мастер Линн, передайте, пожалуйста, на словах нашему повелителю, – начал Ламунар, снова наполняя высохшую кружку, – что денег осталось совсем немного, нам надо платить солдатам и чиновникам.
– Повелитель Уве недоволен вами, – неожиданно сказал Харпер Линн.
– Это он просил вас передать? И чем же он недоволен? – удивлённо спросил Ламунар.
– Я не знаю, чем. Нет, не просил. Он каждый день говорит об этом, когда слышит ваше имя. – Вылив в себя третью кружку вина, посланник повелителя встал, смахнул кошель с деньгами со стола, легко подняв с пола мешок меди, неуклюже поклонился и покинул комнату.
– Я бы приказал вынести медь на улицу! – крикнул Ламунар вслед. Но дверь успела закрыться раньше, чем Харпер Линн услышал адресованные ему слова.