Антон наклонил голову на бок. В его глазах читался неподдельный интерес. Тая прочистила горло:
– Как говорится, не я первая и не я последняя. У таких парней, как ты, схема уже давно отлажена.
Антон слегка приподнял бровь.
– Ты же прекрасно знаешь наперед, что будет дальше, – продолжила Тая. – Сначала ты получишь признание в любви. А потом поматросишь и бросишь.
– Вот как?
– Именно так. Ты уверен в себе, а, значит, будешь рассчитывать на хождение по пятам, слезы, сумасшедшие поступки, чтобы тебя вернуть.
– Ты меня удивила.
– И только попробуй возразить.
Тая победно посмотрела в глаза этому нарциссу. Думала, что Антон вскипит или, хотя бы, обидится на такие слова. Но он только прыснул в ладонь от смеха.
– Что смешного? – удивилась она.
– Поговорим об этом позже, – загадочно ответил Антон.
– С чего ты взял, что я захочу с тобой общаться? Ты мне нисколечко не интересен. И вряд ли такие, как ты, вообще смогли бы меня заинтересовать.
– Это мы еще посмотрим, – Антон многозначительно посмотрел на нее. – Уверен, тебе будет интересно.
Мысли путались внутри, а выпитый за вечер алкоголь добавлял им туманности. Антон спокойно сидел напротив и делал вид, будто ничего не происходит.
Дверь распахнулась, и на пороге появилась Соня с бутылкой в одной руке и чашками в другой.
«Где ты так долго ходила?!» – чуть было не сорвалось с Тайкиных губ, но она сдержалась, лишь опустила глаза и затеребила кончик косы.
– В девятьсот шестой и правда у старшекурсницы была бутылка сухого. Завтра откуплю. Я вообще не любитель такого вина, но, в принципе, сойдет, не время носом крутить, – затараторила Соня.
Так как руки были заняты, она не могла закрыть дверь, что ей, видимо, хотелось сделать. Соня толкнула ее ногой и локтем нажала на ручку.
– Э-э. А что это вы так сидите?
Антон встал со стула, вернул его на прежнее место.
– Скоро комендантша по комнатам пойдет нелегалов выпроваживать, так что я, пожалуй, вынужден откланяться, – сказал Антон, чопорно поклонился Соне, а затем повернулся и зашагал к выходу.
«Посмотрите на него, ну просто джентльмен до кончиков ногтей!» – подумала Тайка, провожая его взглядом.
– Как?! А вино? – воскликнула Соня, непонимающе хлопая ресницами.
– В другой раз, – заговорщицки подмигнул Антон и вышел из комнаты, хлопнув дверью.
Как сказал один классик, досада, как и любовь, требует близости того лица, на которое она обращена. А лицо это уже ускакало, поэтому всю свою досаду Соня решила выместить на чашках, которые она швырнула на кровать. Они легонько подпрыгнули на мягком покрывале и зазвенели.