Все эти глупые мысли без конца крутились в голове. Хотелось остановить этот поток, но он все не мог отвлечься, о чем бы ни начинал думать, а все сводилось к Николь, а с нее уже к ее семье и знаменитым родственникам.
Хорошо, он сын Пуэри. Незаконнорожденный и непризнанный. И какого дьявола тогда получается, что едва ли не все в доме его возлюбленной зовут его Пуэри сколько бы раз он ни просил, но всегда Пуэри. Особенно ее дяди с дедушкой. Все же славный он был. Стало грустно. Его доля значительно печальнее: от родства со знаменитым Пуэри он не получил в своей жизни ни одной привилегии или поблажки, одни лишь неприятности, но то, что семья Николь против него стало последней каплей. Возможно им было бы проще принять его, не будь он так похож на отца, но и тут неудача. Он видел портрет отца, когда ему поручили спуститься в хранилище Гильдии, среди бесконечных сундуков и ящиков с сокровищами в дальнем углу. Сходство определенно имелось, а если верить этим людям, то похожи они были невероятно. Все та же бабушка Лидии его практически ненавидит (кого вообще любит эта женщина?). Улыбнулся. Истинная леди старой аристократии: строгая и статная, у нее будто лед в жилах, а не кровь. И как от такой холодной леди родилась дикая разбойница? И как у Лидии получается быть еще более дикой, чем была ее мать? По крайней мере более невыносимого человека Генри пока не встречал. Хотя и Тео не подарок. Да они тут все чокнутые по правде говоря. И он наверное тоже.
Кривая усмешка скользнула по его губам. Родственник Черного Роджера. Генри едва не засмеялся. Николь покосилась на своего гостя, но сдержалась от колкости. Все же занятный он: то сидит мрачнее тучи, то усмехается, смотрит своими странными глазами будто в душу заглядывает и разочаровывается при этом.
Он поймал ее задумчивый взгляд, но девушка поспешно отвернулась в сторону двери, притворившись будто ждет кого-то. Игры! И он позволяет ей собой вертеть будто он юнец. А самое обидное, ведь она прекрасно знает, что между ними происходит, поэтому так себя и ведет.
– Избалованная папенькина дочка… – Николь всполошилась, вновь оглядела Марини, но так и не смогла понять, что он пробурчал себе под нос. Повторять он не стал, отвернулся в сторону двери. Хмурится. Вздохнул.
– Марини, тебя что-то расстроило? – Непроницаемая чернота внимательно уставилась на нее, Никки кожей ощущала этот тяжелый взгляд, лишь в глубине странных глаз светился тихий огонек. Провел ладонями по волосам и снова взялся за чашку. Сегодня он был невероятно молчалив и даже будто бы менее подвижен, чем обычно, что сбивало с толку. Совершенно на него непохоже: обычно он сбивает с толку своей бесконечной болтовней и фонтанирующей энергией.