В общем, не сопротивлялась, но и не радовалась. Не понимала собственных ощущений и желаний, как оглушенная терпела. Прежде всего, не понимала, что хорошего в этих слюнях и зачем молодой человек пытается ей в рот пропихнуть язык. Вроде, читала в книжках, что должно быть приятно, а было противно. Решила, ладно, можно перетерпеть, авось потом поймет кайф.
Под вырез блузы забралась ищущая ладонь провела по контуру маленького бюстгальтера и занырнула вовнутрь. Прикосновение к соску оказалось пределом: дернулась, отодвинулась, выворачиваясь из объятий, поправила одежду.
– Ты чего?– не понял Женя и еще сильнее прищурил и без того узкие глаза.
– Не хочу,– попыталась закончить общения спортсменка.
– Да ладно ломаться!– снова потянулся, обхватывая девичьи плечи.– Будет хорошо. Ты сделаешь приятно мне. Я тебе. Я умею. У меня девчонки в постели визжат. Тебе понравится.
Это уж было совсем за гранью.
– Я не собираюсь у тебя визжать!– фыркнула, поднимаясь с диванчика.
– Можешь стонать. Я не против,– ее ловко схватили за талию и уронили на место.
Став старше и опытнее, Женя пыталась понять, чего хотел от нее на самом деле этот посторонний парень. Ну, не собирался же публично трахнуть? Так и стоило ли заваливать и лапать у всех на виду? В общем, за почти два десятка лет и не разобралась, что происходило, кроме того, что все были пьяными и глупыми. А в тот момент, оказавшись под тяжелым мужским телом, и вовсе думала лишь об одном, как вырваться и отбиться.
Неожиданно сильная для своих крошечных габаритов, сопротивлялась девушка не на жизнь, а насмерть. Наверное, и сама бы справилась, тем более когда, ища спасения, вцепилась ногтями в щеку насильника и тот завыл, чем обратил на себя внимание безразличной до того тусовки. На возню на диване сорвались сразу хозяин мероприятия и еще пара мальчишек постарше. Стащили с Жени домогающегося и выволокли на улицу, остыть.
Впрочем, Даня вернулся почти сразу, расшугал облепивших пострадавшую девчонок и сел рядом:
– У тебя все нормально?
Спортсменка оглядела одежду и недовольно поморщилась: колготки были порваны, да и с блузы содрана чуть не половина пуговиц. В остальном вроде ничто и никто не пострадал.
– Нормально,– махнула рукой,– только как я поеду полуголая?
Молодой человек почесал макушку и вдруг улыбнулся: