Кадр приблизился, теперь его полностью занимал розовоухий заяц… От вида этой игрушки сердце моё сжалось ещё сильнее. Я словно увидел призрака из забытого прошлого. Почему-то меня накрыла тяжёлая волна мрачной тоски…
В следующий миг сцена разъехалась по диагонали: в первой половине я видел белого зайца в руке отнявшего его уёбка, а во второй – того же зайца, лежащего на полу коридора.
Ещё мгновение, и весь кадр заняло изображение зайца на полу, а затем камера отъехала от него, впустив в кадр всю длину коридора.
Мальчик, этот самый мальчик из ресторанного дворика, но с отрубленными руками и ногами, медленно, из последних сил, ползёт по коридору, неуклюже перебирая обрубками, оставляя за собой длинный, кровавый след. Обрубки его конечностей наспех перемотаны какими-то верёвками, но не для того чтобы спасти, а чтобы отсрочить смерть, дав мне возможность застать мальчика живым…
Он ползёт к зайцу – его любимой игрушке. Его мать мертва, отца нет дома, и единственное, чего он хочет – обнять единственного из близких… своего друга – розовоухого зайца.
Почему-то в этот момент я думаю лишь о том, каким ужасным для этого мальчика будет осознание того факта, что он не сможет обнять свою игрушку, потому что у него больше нет рук…
– "Я верну ему руки…" – слышу я почти безумную мысль в своей голове. Я хватаюсь за эту мысль словно утопающий в ледяной реке за обломки льда. Я цепляюсь за последнюю возможность сохранить свой рассудок, пережить всё это…
Жуткую сцену выбрасывает в сторону, возвращая меня в реальность: злобный мелкий хуесос держит в руках розового зайца и смеётся.
Ярость за долю секунды заполняет меня полностью, не оставив места ни для чего другого…
Я вскакиваю со стула и собираюсь убить их всех…
В этот момент неподалёку взрывается капсула. Из неё, кружась вихрем, вылетает нечто…
Оно кружится по залу, рассекая на куски всех и всё, что окажется поблизости. Куски тел, обломки мебели, фонтаны крови, перепуганные вопли… Если ад и существует – то он выглядит именно так…
Не знаю, как долго это продолжалось, но закончилось всё так же неожиданно как началось:
Тварь по широкой дуге залетела за наш столик, оставляя в полу глубокие борозды от стальных когтей, и окружила нас куполом четырёх своих лап, словно… защищая.
Все гости ресторанного дворика были мертвы. Сотни людей, весело проводящих время, в один миг превратились в покойников. Кажется, спастись не удалось никому: даже мальчику с розовоухим зайцем. В живых остались только мы трое – я, сестра Мисаки-тян и Жека.