После нескольких минут сутолоки и тычков людей составили в небольшую колонну и повели в сторону виднеющихся барачного вида зданий.
– Раз, раз, левой, левой! – задавал счёт Панкратов. – В одну ногу все идём! Ну что ты с ними будешь делать! Вот ведь дубьё деревенское! Не строевой шаг, а одно издевательство!
– Научим, Никодим Ефимович, – успокоил ефрейтора один из солдат. – Ну чего уж тут, один неполный день ведь они у нас покамест. Пара месяцев пройдёт, и нестыдно их будет господам офицерам показать.
В полутёмном огромном помещении по бокам стояли ряды широких, сколоченных из толстых досок двухуровневых нар.
– Дальше, дальше идите, туда вон, в самый конец двигайте! – махали сидящие на них рекруты. – Во, гляди, робята, ещё новеньких к нам подогнали! Ну да, дотемна, так же как и нас, в первый день их тоже гоняли.
– Шевелись! А ну за мной ступай! Чего там замешкались?! – крикнул идущий впереди всех ефрейтор. – Вот отсель и досель – это место для ночного сна нашего отделения, – отсчитал он десять крайних в длинном правом ряду нар. – Тут, на месте всё своё положили, запомнили, кто где спит, и безо всякой задержки потом на выход пошли. Опять снаружи построились и строем на ужин маршируем. Три минуты времени вам тут осмотреться даю! – и, развернувшись, пошёл в сторону выхода.
Димка нырнул к нарам и бросил на неструганые доски свой узелок и старый кафтан.
– А вот мне наверху лучшивее, чем внизу будет! – с верхнего уровня склонилась вниз конопатая мордаха Лёньки. – Тута и чище, и начальство так не видит, как внизу.
– От начальства нигде теперь не спрячешься, – пробурчал Димка в ответ. – Ладно-ладно, спи, где нравится, ты, главное, мне на спину смотри не спрыгни, кузнечик. И чего это, так мы и будем спать на голых досках, словно в тюряге? Ни матраса, ни подушки какой захудалой, – огляделся он вокруг. Хотя напротив через широкий проход было видно, что рекруты из «старичков» сидели на какой-то подстилушке.
– Стерлитамакские, а ну-ка быстро все на выход! – донёсся издали уже знакомый голос командира отделения. – Бегом, бегом, рохли! Кто замешкается, тот вместо ужина всю ночь на плацу будет стоять!
– А кто будет плохо стоять, тому палки! – проворчал негромко Димка, спеша к выходу.
Топая по утрамбованной многими сотнями ног земле, небольшая колонна прошла по плацу в сторону ворот и, немного не доходя до них, приняла вправо к низинке. Потом спустилась к похожему на большой деревенский амбар зданию и встала на месте по команде ефрейтора. Дальше, там, где поблёскивала река, виднелись ещё какие-то строения, а чуть в сторонке стояли широкие навесы. Около очагов-печей со встроенными в них большими котлами караулило варево два немолодых дядьки в поношенных солдатских мундирах. На изголодавшихся людей пахнуло дымком и съестным духом.