– Ник, а почему мы никогда не…
Ей не нужно было продолжать, он и так ее понял с полуслова.
– Не знаю.
Ник продолжал смотреть в потолок, выпуская изо рта колечки дыма. Лу почувствовала его руку на колене. Он как нельзя точно понял ее тонкий намек. Пальцы слегка сжались, а потом заскользили вверх, к краю коротеньких домашних шортов. Ник гладил ее бедро, то чуть-чуть забираясь под ткань, то спускаясь обратно. Докурив, он затушил бычок и потянул Лу к себе, усаживая себе на бедра.
Она не была против. Это же все равно должно рано или поздно случиться, так почему бы не с тем, кого она знает и кому безоговорочно доверяет? Лу первая поцеловала его, проскользнув языком меж приоткрытых губ, прижимаясь к Нику грудью. На нем не было футболки, и она провела пальцами вдоль его ребер вверх к плечам и запуталась пальцами в отросших волосах. Ник улыбнулся сквозь поцелуй. Длинные пальцы огладили бедра девушки, слегка сжали ягодицы и проскользнули под майку, лаская худую спину. Лу расслабилась в его руках, под его почти невесомыми прикосновениями. Почему-то ей совсем не было стыдно или неловко. Ни капельки.
Только ощущение неправильности не оставляло. Она чувствовала, что Ник возбужден, ощущала бедром характерный бугорок на его джинсах, только вот не могла ответить тем же. Ей нравилось, как Ник ее трогал, как целовал. Это было очень приятно и так не похоже на то, что было с Ромой. Было легко и тепло, но не возбуждало. Совсем.
Она замерла.
– Малыш, ты не хочешь? – выдохнул Ник куда-то в ее шею, когда его пальцы коснулись застежки лифчика.
– Не знаю, – прошептала Лу, осознавая всю нелепость ситуации. Еще недавно ей хотелось до боли, до дрожи в коленках. Только не с ним.
– Значит, нет, – нисколько не расстроившись, сказал Ник, выпуская ее из объятий и снова закуривая. Спокойно, словно он с самого начала знал, что она передумает. – Что это с тобой такое? – лукаво спросил он, убирая с ее лица выпавшую из пучка прядку.
– Почему ты так спокоен? – вопросом на вопрос сказала Лу, потому что у нее все равно нет ответа.
– Ну, это же всего лишь секс, он ничего не значит и ничего не меняет. Если захочешь, мы можем сделать это, а если нет, то я могу продолжить писать.
– Вот так просто? Почему тогда столько шумихи вокруг?
– Потому что люди – дураки, – фыркнул музыкант.