Нас не удивило любопытство хорошего доктора. Каждый жаждет улучшить эффективность исполнения на своем рабочем месте. Читатель не смог бы обвинить никого, кто вторил бы изумленному профессионалу. Перефразируя известную американскую корпорацию – прогресс в понимании человеческого поведения и опыта – дело каждого.
Прежде, чем мы дадим наш ответ, мы должны установить предпосылку, опираясь на основные соображения, которые представляют или, по крайней мере, должны представлять всеобщий интерес.
Столетиями философы и богословы вели жаркие дебаты. Их итоговым кардинальным моментом являлись такие ключевые вопросы как мораль, этика и грех. Проще говоря, вопрос сводится к следующему: имеет ли человек свободу выбора в своих действиях и опыте? Простого ответа очевидно нет. Или вопрос был бы давно решен.
Одна из важных школ мыслителей – школа ортодоксальных детерминистов. Их принципиальным аргументом было и остается то, что судьба человека до малейшего события предопределена или телесными процессами и внешними условиями, или в соответствии с божественным установлением. Довольно сложные аспекты этой теории можно просуммировать утверждением, что «для каждого события есть и необходимое, и достаточное условие, так что ничто иное не могло бы случиться иначе, чем это случилось»>2. Очевидно, если эти предположения были бы правильны, человека нельзя было бы считать ответственным за его действия. Значит, не было бы ни этики, ни ошибки. Чтобы избежать жесткости ньютонианства и других форм детерминизма, современные последователи этой школы признают, что «человеческое поведение должно быть расценено как процесс осознания намерений и целей, которые скорее являются личными, чем просто естественными силами»>2.
Защитники свободы воли опираются на другую жизненную школу мысли. Они утверждают, что сознательные и умышленные действия человека не являются результатом «неумолимо вытекающим из предшествующих причин», но «происходят (в нем) с некоторой уникальной спонтанностью»>3. Эти подходы позволяют моралистам подобно Иммануилу Канту расценивать человека как свободного и потому ответственного деятеля. По существу, однако, ««свобода», за которую работают и сражаются люди, – не то, что основано на их воле, ни даже то, что вызвано их разумными соображениями, но то, что в их действиях им не помешают ни тюремные стены, ни суровые политические меры, ни некое загадочное действие судьбы»