После бумаги об оплате долга я обнаруживаю то, отчего меня трясти начинает. Как контрольный выстрел в голову, удар под дых. Свидетельство о смерти Бориса.
Я несдержанно вскрикиваю, закрываю рот ладонью. Перевожу взгляд на Дымова, но у него на лице ни единой эмоции! Не человек – робот.
– Что это? Что с моим мужем? Это твоих рук дело, да?
Дымов хмыкает, опускает руки в карманы брюк и медленно подходит к окну.
– Спишу твои необоснованные обвинения на сотрясение мозга, Юля. Я не убивал твоего мужа. Что за чушь?
– Тогда как? Кто? Кто это сделал? Боря был жив и здоров, когда мы в последний раз с ним виделись!
Когда он выгонял меня из своей квартиры, выплевывая в лицо безжалостные и режущие сердце оскорбления.
– Несложно догадаться, что его убрали те, кому он задолжал. Возвращать долг Борису было нечем – квартира как оказалось в ипотеке. Если ты думаешь, что с тобой шутили, когда требовали вернуть сумму, то глубоко заблуждаешься. Сотрясение – это только начало.
– И ты погасил мой долг… Я ведь не просила.
– Ты вроде на дуру не похожа, Юля, – вновь усмехается Дымов. – Я могу затребовать долг обратно, но возвращать его придётся тебе. Хочешь?
– Н-нет.
Он проходит по палате, направляется к двери. Не оставляет мне выбора. Никакого. Да и какой тут может быть выбор, если у меня с собой нет ни документов, ни денег, ни даже телефона. Кредит и тот не возьмёшь.
– Лечись пока, – произносит Андрей напоследок. – Мне нужна здоровая мать для будущего наследника.
В ванной комнатке моей больничной палаты висит небольшое зеркало. Я смотрю на свое отражение, потом быстро опускаю глаза. На мне чужие вещи. Новые и, судя по всему, неприлично дорогие.
Когда мне принесли пакет для выписки, я поначалу сильно смутилась и попыталась отказаться, но затем поразмыслила и отпустила ситуацию. Вряд ли Андрей Вадимович лично ходил по магазинам и подыскивал для меня наряды. Скорее всего, за него эту работу выполнила секретарь. Выбрала первую попавшуюся одежду на свой вкус.
Молочного цвета короткое платье, ботинки на широком протекторе. Я… выгляжу слишком модно и стильно, оттого непривычно. Борис был очень ревнив, я предпочитала носить одежду, в которой привлекала как можно меньше внимания.
Наверное, секретарша Дымова очень молода. Я вспоминаю Инну и вновь смущаюсь.