– Да ну тебя! – вскипел я. – Какая мне разница, кто меня теперь уважает, если я этого позора не забуду до конца своих дней!
– А вот это ты зря, – примирительно сказал Гепард. Он так привык быть развлечением для клана людей, что перестал видеть в этом что-либо дурное. – Смотри, что про тебя пишут вечерние газеты.
Он кинул на стол газету. На первой полосе была фотография меня с Санитой, видимо сделанная в тот момент, когда меня ослепило вспышкой. Я поморщился. Надо же, теперь мой позор еще и запечатлен на фотографии!
– «Самая красивая пара Ратушского бала»… А вы, ребята, отличились! – сказал Гепард. – Мне даже интересно, что теперь будет.
– А что теперь будет?
– Увидишь. В высшем обществе ты никто, а твой имидж – все. Нельзя так просто попасть на первую полосу газет и чтобы это прошло без последствий. Думаю, теперь у тебя появятся почитатели!
К сожалению, брат не ошибся.
Новый день принес нам много новых проблем. По крайней мере, я так воспринимал происходящее. С самого утра в наш дом в горной пустоши стали приходить телеграммы. Наш почтальон, Стэн, из местных бедняков, к середине дня уже утомился ходить туда-сюда в наш дом на горе.
– Танэльсы, может быть, вы вечером сами зайдете за новыми телеграммами? – сказал он.
– Зайдем, – ответил Гепард, весело мне подмигнув. – Спасибо, Стэн.
Я никак не мог поверить в происходящее.
Постепенно на нашем столе в гостиной выросла гора из телеграмм. Брат зачитывал их мне вслух, смеясь и присвистывая. Видимо, его это все очень забавляло. В основном это были телеграммы от репортеров, которые хотели знать подробности из моей жизни, так как, по словам Гепарда, мной теперь интересовался высший свет. Были также приглашения на обед от каких-то людей, которых я знать не знал. (Хотя, скорее всего, с кем-то из них меня вчера познакомила Санита – в одной телеграмме говорилось, что эти люди «имели счастье» узнать меня на балу.)
Я не видел смысла в этих телеграммах. Общаться с репортерами мне не хотелось. Ходить на обеды к людям, которых я не знал, тоже. К тому же мне было неприятно, что клан людей проявил интерес не потому, что они меня хорошо знали, а потому, что я вчера был смехотворной версией себя, которую они видели на балу.
– Рысь, какой же ты все-таки еще незрелый и прямо недогадливый, – сказал Гепард. – Смотри, все эти телеграммы и приглашения – шанс получить хорошую работу. Еще и перебирать сможешь.