«Они забрали себе все. Все наши мечты, эмоции, всю нами накопленную любовь и нежность. Они выпили мою психею, мое содержание, мою способность к творчеству, – думала, скользя черной тенью Лали- Рэй, – Собирательница, Хранительница Сокровищ, Рождающая Материю, Царица Лали- Рэй, – так я зовусь. Звалась. Я могу, должна конструировать миры. Стоять у истока, направлять, взращивать и отдавать. Они забрали все. Мне нечего отдавать. Мой ручей прекратил бить, мои деревья высохли, моя земля истощилась». Тяжело вздохнув, Лали- Рэй почувствовала, как щеку обожгла огненная слеза.
Мать-прародительница, самое сильное и самое уязвимое звено у каждого клана Микриков. Она может создавать миры, но она же в первую очередь страдает от нехватки внимания, добра и любви. Она рассыпается.
«Я рассыпаюсь, – словно услышав чей-то повествующий о ней голос, подтвердила Лали- Рэй мысленно, – У нас отняли все, отняли все…»
Неустойчивые мысли скакали разноцветными шариками.
«Мы побежали. Побежали, иначе смерть. Долгая, мучительная, бессмысленная. Наш побег был внезапным, вынужденным. Мой супруг, Высший Математический Шаман, закончив расчет событий, молча протянул мне энерго пергамент с цифрами. Они однозначно, не считаясь с нашими чувствами, кричали: «Необходимо исчезнуть!»
В старинном очаге воссоздаваемым не одним поколением Мимикриков еще горел огонь, на плите попыхивал румяной корочкой яблочный пирог, в кресле уютно спал наш кот Дарвин, а по пятам бегал, радость нашего дома, искрящиеся глаза, дружелюбный хвост, праздник, который всегда с тобой – пес Дионис. Платок – суму кинул на пол Ви- Тот, отмерив нам полчаса. Не понимая, что и зачем, я сложила в него вещи. Все, что попадалось под руку. Автоматически. Карандаш в серебряной оправе, карты покаров, шар для предсказаний, всякую ерунду. Единственное, о чем я могла думать всерьез, как бы дети не заметили нашего страха, не почувствовали, не уловили, не вывели из едва заметных проявлений, взглядов, недоговоренностей не простое решение.
В нашем измерении к власти пришел тиран. Он не скрывал кто он. Он был воином, и многих это устраивало. Он стоял у истоков возрождающейся империи, которую получил, защищая идею обновленного мира. Когда-то он воспринимался по-другому. Но время шло, а он оставался на месте. Что лучше всего умеют воины? Правильно – сражаться и защищать. В мирное время не нужно ни того ни другого. Однако программа уже запущена, остановить быстро не получится. И воин, продолжая существовать в своей парадигме, и далее завоевывал, сражался, сражался и завоевывал. Когда почти все в округе было присоединено, он стал сражаться со своими. Завоевывал миры внутри нашего мира. Он поглощал их один за другим, убирал свидетелей, искажал факты, высасывал жизнь из живого, превращая индивидуальные вселенные в туманные очертания безыдейного болота.