Слева расположились супруги Храповы. Мирон и Мария, работяги, которые начинали с Сомовым общим хозяйством, пока тот не разбогател. Справа молодой человек, лет двадцати пяти. Зелёный инженер, Александр Тимофеев, который жил в доме Сомовых и к осени должен был возглавить работы по постройке Мельницы, или как нравилось называть Петру, мельницкого комплекса. Последней из пирующих была, семилетняя дочка Сомова, Дуняша. Белокурая, глазастая девчонка, которая сидела на коленях своего отца, во главе стола, и получала от него самые лакомые и нежные кусочки кушанья.
Все присутствующие настроились в очередной раз послушать историю, которую приготовил для них виновник торжества, успевший уже изрядно набраться, но не перестававший пить водку, исключительно из чайного стакана, наполняемого каждый раз, чуть ли не до краёв. Кто-то за столом относился к этой истории как к экзекуции, кто-то как к потехе, и, пожалуй, только маленькая Дуняша, слушала рассказ отца с неподдельным восторгом и интересом. В любом случае все знали, что хозяин сегодня допьётся до поросячьего визгу, на следующий день пролежит пластом, на третий отопьётся огуречным рассолом и отстанет от всех, со своими историями на целый год.
– Так вот, дорогие мои! – Начал он, перекрестившись, и посмотрев на маленькую икону, расположившуюся в углу комнаты. – Знаете ли вы, что не всегда у меня было все-то, что мы сейчас имеем. Не всегда хрюкали в свинарниках у меня поросята. Не всегда нанимал я работников в покос или уборочную. Не всегда мог позволить себе такой праздник.
Будучи по натуре человеком крутого нрава, Сомов слыл настоящим матершинником и мог в другой день обложить любого мужика такой бранью, что краска на стенах сворачивалась, но именно сегодня, в присутствии жены и детей, тщательно следил за речью, и даже в хмельном угаре не позволял себе ни разу матюгнутся.
– Двадцать два года назад, я был матросом на флоте его императорского величества. И не было у меня ни дома, ни жены, ни хозяйства. А были у меня только наряды, взыскания и зуботычины. Не легка матросская доля, хотя я, конечно, не жаловался. Довелось мне повидать и заморские земли, и бескрайние океаны, людей, чья кожа черная как сковородка, и животных ловких, как акробаты в цирке.
– Так вот, корабль наш, носивший имя императора Александра Павловича Благословенного, только что вернулся из похода с острова Мадера, что в Атлантическом океане. И тут на тебе, новое задание. А дело всё в том, что пока мы за тридевять земель ходили, осерчал наш государь император на людей вольных, которые на просторах морей русских бесчинства творили.