– Счёт не твоя фишка, братец!
– У нас шесть собак, ведь так? – продолжил твердить второй, – Я отложил шесть больших рыб! Я по одной дал рыб собакам, шести собакам я дапл шесть рыб… И одноухий остался без ужина!
Рот Генри остался полуобкрытым. Он прекратил пережёвывать пищу и посмотрел в сторону собак через пламя костра.
– Сейчас там шесть собак! – сказал Генри.
– Генри, я не утверждаю, что там были все собаки, но они съели семь рыб! Шесть собак съели семь рыб!
– Я вижу! Там сейчас шесть собак!
– Там была ещё седьмая! Я видел своими глазами! – с ласковой упёртостью твердил Билл, – Семь! Их там было семь!
Генри с сострадательной брезгливостью посмотрел на товарища и сказал:
– Хорошо бы, чтобы всё это поскорее закончилось! А то не ровен час…
– Что ты имел в виду, Билл?
– А то, что как только мы обзавелись этим грузом, и стали его везти, ты стал чуть с катушек валиться! Я вижу, что от бессонницы тебе мерещится кругом чёрти знает что!
– Я подумывал над этим, – Билл был серьёзен, как никогда, – Но, послушай внимательно! Как только она скрылась в темноте, я встал и увидел следы, а потом пересчитал собак, слушай, их было ровно шесть! Следы вон там! Посмотри, если хочешь сам! Ну, ладно, пошли, покажу!
Генри, похоже, решил больше не участвовать в бессмысленном разговоре, и в кромешном молчании пережёвывал пищу. Проглотив последние бобы, он жадно выпил кружку кофе, удовлетворённо вытер рот тыльной стороной ладони и сказал:
– Так, значит, ты думаешь, что…
Долгий, томительный вой прервал его. Он остановился и стал слушать доносившиеся из темноты звуки, и удовлетворив своё любопытство, поспешив завершить начатую фразу, показывая пальцем на беспросветную темень:
– …это пришелец оттуда?
Билл подтвердил.
– С какой стороны ни смотри, ничего другого тут не удумаешь! Ты же сам слышал, какую свару тут устроили собаки!
Вой повторялся раз за разом, через всё более короткие промежутки, кто-то издали отвечал воем на вой, и скоро тишину заменил сущий бедлам. Теперь со всех сторон слышалось тоскливое звучание, и перепуганные собаки всё ближе жались к костру, пока чуть не стали обжигать шкуры. Билл подкинул веток в костёр и стал прикуривать трубку.
– Я думаю, ты совсем развинтился, старик! – сказал Генри
– Генри… Генри… – сосредоточенно попыхивая трубкой, сказал Билл, – Генри! Я вот что думаю, Генри, вот он куда счастливее нас двоих! – Билл постучал пальцем по гробу, на котором они сейчас восседали, – Ты и я, когда умрём, это будет великой удачей, если над нами будет хоть кучка камней и нас не будут глодать бродячие собаки!