Судьба Фина определилась еще до его рождения. Он появился на свет в главном королевстве Алатарианской империи под названием Атуя, сердцем которого являлась столица Илатари, где его отец, гениальный алхимик, к тому времени уже преподавал в столичном университете. Несмотря на темный цвет кожи, семья Фина пользовалась известностью и уважением во всех пределах Империи. Его предок иммигрировал с земель Имиль в королевство Атуя, тогда еще не входившее в состав Империи. Благодаря своим гениальным познаниям в области алхимии он быстро нашел достойное место в новом обществе, став востребованным ученым и уважаемым человеком. Отец с самого раннего возраста прививал Фину любовь к алхимии, щедро делясь с ним обретенными знаниями. Фин покорно учился, боясь огорчить отца. Тот, в свою очередь, относился к Фину скорее, как к ученику, нежели как к сыну.
– Финннн! Иди скорее сюда! – вырвал его из раздумий настойчивый голос девушки.
Фин быстрым шагом преодолел темный коридор, повернул направо и вошел в комнату с книжными полками, причудливо расположенными по кругу. В центре стоял огромный фонарь, накрытый стеклянной колбой и освещавший все пространство блеклым желтоватым светом. От него по стенам озорно прыгали золотистые блики, что перескакивали с книжки на книжку, словно соревнуясь между собой в мастерстве. Запах от горящего под колбой масла затейливо перемежался с древесным, создавая купаж, напоминающий аромат свежескошенной травы или только что срубленного дерева.
– Смотри, что я нашла! – Эмилия протянула ему толстую книгу в мягкой кожаной обложке со старинным переплетом.
Фин бережно взял книгу в руки и провел по ней рукавом рубахи, смахивая внушительный слой пыли. Сощурившись, он попробовал в свете библиотечной лампы прочесть название.
Попытки не увенчались успехом – неизвестные буквы не сказали ему ровным счётом ни о чём. «По всей видимости, это некий древний языковой диалект, – огорчился он, – используемый в отдаленных королевствах Империи». Ситуацию разрешила Эмилия. Будучи уроженкой именно тех краёв, а посему без труда разобрав написанное, она, догадавшись о причине ступора Фина, решительно выхватила книгу из его рук:
– Извини, мой друг. Я забыла, что вы, придворные, не учите древние, ненужные диалекты, – «ненужные» она выделила особой интонацией.