А сам тем временем достал из кармана жилета красивую резную табакерку, открыл и дунул в сторону портала. Тот чихнул и закрылся.
– Вот так, – сказал Олег Васильевич. – Запиши, Семён, координаты, это… уже шестой за сегодня.
Послышался крик, ругань. Ипполит обернулся и увидел, как Валера с Ваней ведут ведьму. Она была злая как чёрт и бледная как мел.
– Вы не имеете права! – кричала ведьма, волосы её были растрёпаны, лицо исказилось в гневе.
– Имеем, – спокойно ответил Олег Васильевич. – И ты, ведьма, это знаешь. Есть постановление…
– Да плевать я на ваше постановление хотела! – крикнула ведьма. – Сегодня праздник! У нас традиция!
– Традиция… – задумчиво повторил Олег Васильевич. – Традиция, ведьма, это в баню под Новый год ходить, а не чудищ из других миров вытаскивать. Это уголовное преступление, между прочим. Ну скажи, Надя, зачем тебе минотавры понадобились?
Ведьма опустила глаза и промолчала.
– То-то и оно, – заметил Олег Васильевич.
– Я буду жаловаться… – тихо и как-то неуверенно пролепетала колдунья.
– Вот составим протокол, а там жалуйся, сколько хочешь. Ребята, тащите её в бобик, и, наверное, на сегодня хватит.
Ребята ответили приветственным гулом и заторопились восвояси.
– Ты идёшь? – спросил Семён у Ипполита, который отчего-то застыл как статуя.
– Да… у меня там где-то меч наверху… – Ипполит был задумчив, что-то не давало ему покоя. – Погоди, – он вынул из кармана старинный компас, откинул крышку: стрелка дрожала и указывала куда-то в кусты.
– Ещё один портал? – присвистнул Семён. – Может, наших вернуть?
– Нет, не похоже. Слишком маленький резонанс… Может, живность какая забралась?
– Сейчас посмотрим, что там за живность. – Семён, слегка выставив перед собой саблю, осторожно шагнул в кусты.
– Ой!.. Киса!
– Чего?
Семён нагнулся, поднял что-то с земли и повернулся к товарищу. Рожа его светилась, как новогодняя ёлка. На руках он держал «Кису». Киса была размером с хорошего бульдога, шерсть у неё была радужной и легонько мерцала в сгустившихся сумерках.
– Надо Василичу сказать, – произнёс Ипполит задумчиво.
– Ты что! – Семён округлил глаза. – Он же её прибьёт! У него кроме кодекса в башке нет ничего! А тут… Киса…
Ипполит колебался. Устав уставом, но… Перед ним стоял закалённый в боях тридцатилетний мужик и улыбался как ребёнок. «Киса, ёлки-палки!» – выругался он про себя, и взглянул на животное. Жёлтые глаза встретили его взгляд и казались ласковыми. «Твою ж лавочку!»