– Хоспис? Да, точнее… – он заглушил двигатель, посмотрел на свою руку. Она дрожала. – Это же больница?
– Не совсем. Здесь не лечат, а облегчают страдания. В общем, у него, кроме вас, не оказалось родственников, а болезнь уже перешла в критическую фазу… Нам нужно… Надеюсь, вы понимаете… Обычно, если нет родственников, тело отвозят в морг и…
Он грубо перебил ее:
– Я вас понял. Что от меня требуется?
Женщина выждала паузу и продолжила говорить все тем же спокойным тоном:
– Мы можем отправить вам скан соглашения о том, что все затраты по захоронению вы берете на себя, и вы отправите нам скан со своей подписью в ответ. Либо, если у вас есть возможность, вы могли бы приехать к нам.
– Приехать? – рука продолжала дрожать, он крепко схватился за руль. – Эм-м… девушка, как вас зовут?
– Вероника.
– Очень приятно… Эм-м… я просто…
– Если у вас нет возможности, мы можем ограничиться отсканированным соглашением. Просто вы должны понимать ответственность…
– Нет-нет, я неправильно… – он снова перебил ее. – Возможность есть, конечно, просто… зачем?
– Что «зачем», простите?
– Приезжать. Это обязательно?
– Ну… – вопрос явно поставил ее в тупик. – Чтобы проститься. Как минимум.
Он кожей ощущал свою трусость и беспомощность.
– Проститься? – его якобы искреннее непонимание прозвучало жалко.
– В общем, я так понимаю, в случае с вами мы…
– Я приеду, – он скорее не сказал, а выдохнул это.
– Хорошо, тогда я сейчас отправлю точный адрес. И… как бы вам сказать… поторопитесь.
– Я сейчас узнаю расписание авиарейсов. Просто я в другом городе. Надеюсь, завтра буду.
– Хорошо. Если появятся вопросы, можете звонить на этот номер.
Еще некоторое время он молча сидел в машине, с неким удивлением глядя на свою дрожащую руку.
Дольше обычного разувался в прихожей – почему-то не хотелось входить в свой дом. Некоторое время молча рассматривал отражение в настенном зеркале. В черных волосах, зачесанных набок, уже очень заметна седина, особенно возле висков. Щеки впалые, обрамлены глубокими мимическими морщинами, как будто только и делал, что смеялся всю жизнь. Он уже и забыл, когда на этих щеках появлялась щетина, – ежедневный ритуал утреннего бритья повторяется изо дня в день уже много лет, в каком бы состоянии он ни был. Чуть заметный шрам на тонком носу с горбинкой – результат падения с велосипеда. Сколько ему тогда было? Кажется, лет семь или восемь. Сергей учил его кататься на велосипеде с рамой. Сергей…