Прошло еще несколько лет, и крыша стала ржавой, а потом начала протекать. Жильцы позвали рабочих, чтобы покрыть крышу заново. Рабочие нашли гнездо и очень удивились. Они начали разбирать коллекцию Леноры. Кто-то надел на палец кольцо, кто-то прикладывал к уху часы, кто-то забрал зеркальце, кого-то порадовали гвозди. Но Леноре не было обидно. Она знала одно: вороний век очень долог, и она всех переживет.
Она сидела на трубе и ставила рабочим диагнозы:
«Инфа-а-аррркт!» – громко сказала она.
«Кыш! Кыш!» – ответил рабочий и махнул гаечным ключом в ее сторону. Ленора отлетела на соседнюю березу и добавила: «Миокар-р-рда!». Затем усмехнулась и улетела.
Несколько дней она бродила по крышам. Однажды она присела на чей-то подоконник и услышала что-то знакомое. За окном шел урок немецкого языка. Ленора начала внимательно слушать, прохаживаться вдоль окон и отвечать на вопросы учителя. Ученикам казалось, что она просто говорит «Кар!», а вороне казалось, что они отвечают неправильно. Наконец, она не выдержала и постучала клювом в стекло.
К ее удивлению ставни распахнулись, и учитель, поправив очки, произнес: «Kommen Sie bitte rein!» и сделал галантный жест рукой. «Danke!» – громко ответила Ленора и легкими прыжками вошла в класс. С тех пор она стала знаменитостью. Ее высказывания становились крылатыми. К ней прислушивались. Она была настоящей достопримечательностью.
Так прошло несколько десятилетий. Потом учитель ушел на пенсию и забрал Ленору с собой. У него теперь было много свободного времени, он начал изучать французский язык и научил Ленору. Французский ей очень нравился, а вот английский никак не давался. Он был совсем не громкий и не раскатистый, а, скорее, журчащий и переливчатый. А Леноре, наоборот, нравилось всё громкое, сверкающее и раскатистое, как Рейхенбахский водопад.
Так они и жили примерно пару десятков лет, можно сказать, счастливо. Только Ленора стала замечать, что учитель постепенно стареет. Сначала он старел медленно, потом начал стареть все быстрее и, наконец, совсем состарился. Из учителя он превратился в пациента и начал пропадать в больницах. Ленора давно знала диагноз, но молчала. Вскоре учителя не стало.
Ленора ожидала, что снова увидит лошадей под черными попонами, траурные черные султаны и роскошный, хотя и старомодный, лакированный экипаж, но вместо этого приехал старенький автобус. Он привез небольшой, но очень блестящий и громкий оркестр. Леноре он очень понравился. Когда все закончилось, она еще немного побыла с учителем, несколько раз отрывисто постучала клювом, послушала, наклонив голову, не будет ли ответа, произнесла «Ор-р-ревуа-а-ррр!» и, несколько раз подпрыгнув для разбега, медленно полетела домой. Но там ее не ждали.