– Артём Иосифович, ну что?! Машина уже стоит, можем ехать. Анна Михайловна позвонила и сказала, что нас все ждут в ресторане.
– Едем, Александр Иванович, – не отрываясь от своего письма ответил он.
– Там такой ливень на улице – кошмар! – протянул последнее слово директор, внимательно оценив мой внешний вид.
– Здравствуйте, – поздоровался я.
– Привет! Юные поклонники, Артём Иосифович?
– Что-то в этом роде, – засмеялся Шварцман и, поставив автограф, свернул буклет и протянул мне. – Держи!
– Спасибо! – ответил я, вставая со стула.
– Ты сейчас домой? – спросил меня Шварцман.
– Да.
– Александр Иванович, мы можем этого парня закинуть на Софийскую 36?
– Да без проблем, – ответил тот.
Выйдя из филармонии, мы с Артёмом Иосифовичем расположились на заднем сидении машины и поехали по центру города, залитому огромными лужами.
– Артём Иосифович, ещё раз большое Вам спасибо за концерт, – поблагодарил директор, оборачиваясь назад. – Признаюсь честно, я в жизни ещё такого не слышал.
– Это Вам спасибо за тёплый прием. В этом зале игралось очень легко и охотно.
– Пустяки, приезжайте к нам чаще, а то у нас городок маленький, никто сюда ехать не хочет.
– Я с большим удовольствием.
– У Вас запланированы ещё какие-нибудь концерты на ближайшее время?
– Да. Послезавтра играю в Ленинградской филармонии, а затем двадцать пятого мая лечу играть в Милан.
– Ничего себе, в Италию? – с восторгом отозвался Александр Иванович. – А где бы Вы хотели сыграть больше всего?
– Там, где и все: в зале Карнеги-Холл, в Нью-Йорке.
– Да-а, – протянул Александр Иванович, – Карнеги-Холл – один из самых престижных залов для исполнения классической музыки. В 1891 году там играл Нью-Йоркский симфонический оркестр, которым дирижировал сам Пётр Ильич Чайковский.
– Ещё там играл один из моих самых любимых пианистов: Владимир Горовиц, слышали о таком? – добавил Артём Иосифович.
– Горовиц? Конечно! – протяжно произнёс последнее слово директор. – У меня даже пластинка его дома есть, он потрясающий. Жаль только, что он ушёл из концертной деятельности в связи с депрессией.
– А Вы разве не слышали, что он вернулся? – спросил Артём Иосифович.
– Да Вы что?
– В прошлое воскресенье, девятого мая, он отыграл с блеском концерт-возвращение в Карнеги-Холле. Мой друг из Америки был на его концерте. Говорит, что это было просто гениально.