Но я не сдавался. Не обращая внимания на её истерики, я старался заниматься и верить в то, что из меня всё-таки когда-нибудь получится хороший пианист. Прошли все семь лет школы. За эти годы я не совершил больших взлётов, но уровень сложности Ноктюрна Шопена до-диез минор я всё-таки хоть и с большим трудом, но осилил. Сегодня была середина мая – того самого месяца, когда я должен был выпускаться из обеих школ и сдавать экзамены в Ленинградский политехнический техникум, куда меня так упорно пихала мама. Так что придя на этот мастер-класс, в котором должен был участвовать мой друг Вова, я сидел с полностью утраченной верой в то, что когда-нибудь стану пианистом.
Анна Михайловна взошла на сцену и, задрав вверх свой ярко выраженный хозяйский нос, начала свою речь:
– Доброе утро, коллеги. Сегодня нам выпала большая честь принимать в нашей музыкальной школе композитора, профессора Ленинградской государственной консерватории имени Римского-Корсакова Артёма Иосифовича Шварцмана! – объявила она, начав аплодировать вместе со всеми.
– Доброе утро! – обратился он к залу. – Мне тоже очень приятно быть здесь и я сразу хочу поблагодарить всех вас за то, что вы ради меня пришли сегодня в такую рань. Ваш город остался у меня, так сказать, последним в списке тех, где я планировал провести свой мастер-класс. Хочу объявить, что помимо этого я в данный момент набираю трёх учеников в свой класс десятилетки, одного из которых я уже нашел в Ленинграде. Буду очень надеяться, что именно в Вашей школе, Анна Михайловна, мне посчастливится найти хороших учеников.
– Мы тоже очень на это надеемся, – прижала она руки к груди.
– Кто пойдёт первым?
– Так, ну кто? – оживилась Анна Михайловна, пробежав глазами по залу. – Я думаю, начнет Вова Лазарев.
Вова был моим одноклассником и лучшим другом детства. Он был ростом чуть выше среднего, худощавым, с коротко стрижеными тёмными волосами и яркой широкой улыбкой, в которой заметно выделялись два больших передних зуба.
– Здравствуйте, – пожал ему руку Артём Иоссифович, – прошу объявить свою программу и педагога.
– Вова Лазарев, мой ученик седьмого класса! – опередила его Анна Михайловна. – Он сыграет Патетическую сонату номер восемь Людвига ван Бетховена.
– Чудесно! – отреагировал Артём Иосифович, усевшись в кресло в зале.