К маме, у которой половину огромного стола-книжки занимают коробки и коробочки с набросками, проектами календарей и открыток. А ещё часть территории – баночки с блёстками, бисером, обрезками плотной разноцветной бумаги… В общем, маме и самой тесно. Она иногда даже главной селёдкой в бочке себя не чувствует.
Под столом живут коробки с судебными бумагами, тиражом первого романа. А ещё сумка-холодильник, как символ мечты об автопутешествиях. И плетёный комодик с карточками и фишками для трансформационных игр, упаковочными пакетами для книг и открыток.
Мама и дочь месяц пытались ужиться. Мама сбегала поработать в кухню, когда там никого не было. Просила играть только на коврике, чтобы легче было собирать игрушки. Как-то наладили хрупкое равновесие. И тут явился этот. Растрёпыш.
Игра в Растрёпыша посягала на всё привычное в этой жизни.
– Дедушка с бабушкой тоже не прибираются, – кричит дочь, глотая слёзы.
– И ты… порядок – это скучно, – упрямо топает ногой, – разве ты не счастлива? Разве ты жила в порядке?
Нехилые такие заявочки для восьмилетнего ребёнка.
– И может быть, жаль, что не жила, – по-настоящему отвечает мама. Не отшучивается. Не прикрывается никакими щитами полуправд, – может быть, тогда у нас была бы отдельная своя квартира. И машина. И работа хорошая и больше денег. Я хочу, чтобы ты жила лучше.
– Я всегда жила в бардаке! Ненавижу порядок. Ненавижу учиться, – дочь глотает слёзы, стоя посреди комнаты в школьной форме.
– Это очень жаль. Давай поговорим об этом после школы, – ещё раз просит мама.
– Я не пойду в школу.
– Не ходи.
И тихо уже в воздух:
– Что вы все на меня орёте? Ты кричишь, Ратмир с Ратибором кричат.
Мама ложится на диван, накрывается с головой одеялом.
Дочь ошарашена:
– Это разное.
Её братья живут в другом городе. Они не хотят разговаривать с мамой. А в этом году даже отправили обратно посылку с новогодним подарком.
– Вы все на меня кричите, – грустно повторяет мама.
Мама не плачет. Кажется, она просто устала. От этого всего. Она просто лежит под одеялом. И ей всё равно. Всё равно, пойдёт ли дочь в школу. Не в принципе, а вот сейчас всё равно. В эту минуту.
Потому что игра получилась по-настоящему. Она сковырнула какие-то глубинные пласты и докопалась до ядра. До самого ядра проблем. Игра отбирает привычные основы. Пугает последствиями.