– А я уже готов! – заявляет смелый мальчик. – Научусь и буду помогать Рин.
Ну что же. Похоже, у нас не будет проблем с водными процедурами.
– Что известно по моим родным? – ковыряя вилкой в еде, задаю мучивший меня вопрос.
– Миррасс, что у нас? – запрашивает Шанриасс, переключившись на черный кофе.
– По прибытии я отправил уведомление на Джи-3457 и Землю от лица наемника Шада. Дед и отец Рай оповещены, что Морайя нашлась, жива и здорова. Ждем подтверждения времени связи. До мистера Зольцберга и Орфена Давлятова успели донести. Шеф из интенсивной терапии переведен в палату наблюдения. Состояние хорошее, начал принимать посетителей.
Чашка с кофе замирает у моего рта:
– Что с Шефом?
– Прости, не успели сказать, по этой причине Харшшад и прибыл раньше, – тихо произносит Шан, так чтобы дети не услышали. – У него был острый инфаркт. Не волнуйся, пожалуйста. Его прооперировали. Теперь Орфен вне опасности и восстанавливается.
Задумчиво киваю. На пенсию ему пора. Давно.
– Миррасс, когда возможно установить сеанс связи? Хотелось бы максимально быстро. Они же сейчас места себе не находят, – тревожусь я. Внутри трепещет от радостного предчувствия такой долгожданной встречи.
Помощник Шанриасса хватает планшет:
– Ваши родные ждут Морайя. Контакты для соединения выслали. Вы можете связаться с ними прямо сейчас.
И протягивает мне устройство связи. Подрагивающими руками хватаю его и, не говоря ни слова, скрываюсь в нашей комнате.
***
Три бесконечно длинных гудка. Волнуюсь до умопомешательства. Боюсь так же, как и жду.
Немного помех и устанавливается изображение.
Не могу сдержать слез, прижимаю руку ко рту.
– Рай, Рай, это правда ты?! Ты жива! Так сложно было поверить, когда нам сообщили! – В глазах отца блестят слезы.
Жадно рассматриваю дорогие мне лица. Папа немного постарел, теперь у него серебрятся виски на темных волосах, морщинок стало чуть больше. Горе не пощадило его. Но он такой же импозантный статный мужчина, которым я его помню. Всегда принимавший мою сторону. Моя опора во все времена.
Дед тоже сдал. Волосы полностью покрыты серебром, похудел, но он молодец, стойко держится. Уже не такой могучий, как отец, но язык не повернется назвать его стариком.
– Моя малышка, Рай, – шепчет дед.
Ну какая я малышка! Но все равно, так приятно и так по-домашнему. Улыбаюсь им.