На четвёртый день наконец пришёл сам Ольгир. Он сухо поприветствовал её и, не проронив лишнего слова, вошёл в её темницу. Ингрид, как и прежде, сидела на сундуке, против воли подслушивая, о чём перешёптывались стражники во дворе. Она обратила взгляд на Ольгира, и тот медленно закрыл за собой дверь. В руках он держал свёрток одежды и шёлковый мешочек с золотой вышивкой.
– Я принёс тебе свежую одежду, – произнёс Ольгир и опустил вещи на кровать. Сам он прислонился к двери, подперев её плечами.
Ингрид заметила, что взгляд Ольгира был потерянным, а под глазами залегла синяя тень.
Они молчали.
Он распустил шёлковый мешочек и выудил длинную низку бус.
– Так ты пришёл подкупить меня? – догадалась Ингрид и недобро сверкнула глазами.
– Теперь так называется желание принести дары и порадовать женщину?
Ингрид презрительно фыркнула.
Он подошёл к ней и застыл, будто ожидал, что Ингрид разрешит ему приблизиться и завязать бусы на её шее. Она же не проронила ни слова, лицо её было надменным. Ольгир, не дождавшись позволения, легко набросил низку ей на грудь и завязал поверх волос, после чего вытащил косу из-под шнурочка. Бусы блестели нежно сердоликом и хрусталём, и тёмными пятнами на них пестрели синие рябые бусинки.
– Моё расположение к тебе столько не стоит. – Она будто бы нарочно провела по бусам пальцем, на котором ещё алела ранка от удара ножом.
– Что же мне дать тебе, чтобы ты проявила ко мне благосклонность?
– Свободу.
Тут уж настала очередь Ольгира фыркнуть.
– Когда ты станешь женой конунга, то станешь свободной и властной.
– Женой конунга? Так ты привёз меня сюда, чтобы выдать за своего отца? Наверное, это даже хорошо. Он-то ещё не успел испортить моё мнение о себе.
– Дурная ты, – усмехнулся Ольгир. – Я теперь конунг.
Ингрид изогнула правую бровь дугой, смерив Ольгира оценивающим взглядом.
– Буду честна, это бремя тебя не красит.
– Ты моё украшение.
Ингрид прыснула, хоть и хотелось ей быть бесстрастной.
– Я тебе не по суме, – наконец произнесла она, и лицо её ожесточилось. – Я не знаю, скольких девушек до меня ты купил своими дорогими подарками и соблазнил сладкими речами, да только не совладать тебе со мной. Ты предал меня в тот же день, что увидел впервые, а потому и тебе, и каждому твоему подарку – грош цена. Клятвопреступник!
Она плюнула ему под ноги. Ольгир рассвирепел, замахнулся было, чтобы ударить Ингрид, но сдержался. Она вся сжалась, готовясь к удару, но его не последовало.