Он сделал еще несколько точных нажатий, и приятная истома пронеслась по спине Берты, растекаясь внизу живота. Саймон ощутил её дрожь и прекратил свои действия, вызвав мгновенное недовольство Берты.
– Саймон! – капризно протянула она.
– Малышка, не переживай, у нас впереди вся ночь. Я ещё доведу тебя до оргазма и не один раз.
Одним движением он опустил на сиденье Берту, прижав её обнаженной спиной к салонной коже. Саймон навис над ней, откровенно рассматривая. Он не знал, что больше всего в её облике сносит ему крышу. Серые светлые глаза, застланные мутной пеленой? Или дрожь длинных ресниц, падающих тенью на щёки? Или, как соблазнительно приоткрыты пухлые губы, которые хочется бесконечно кусать? Или может…
– О, Берта.
Саймон шумно выдохнул, когда тонкие пальцы обхватили его отрывно пульсирующий орган. Он так увлёкся, любуясь Бертой, что не заметил, как она справилась с его ремнём и молнией, торопливо оттянув ткань боксеров.
Берте было необходимо прикоснутся к нему, убедиться, что Саймон желал её в той же степени, что и она. Опустив руку, она чуть сдавила его напряжение. Саймон был настолько возбуждён, что Берта не смогла сдержать вздох восхищения. Она сжимала и ласкала его, чувствуя, как он подстраивается под её ритм, громко выдыхая и приглушённо постанывая от её пальцев.
Осознав, что больше не вынесет и секунды промедления и может кончить от одного её вида и ласк, Саймон нетерпеливо потянулся к карману брюк за квадратом фольги. Разорвав упаковку, он раскатал её содержимое по всей длине и хрипло спросил:
– Ты уверена, что хочешь этого?
– Хочу, – сбивчиво зашептала Берта. – И если ты не сделаешь этого со мной прямо сейчас, то я выскочу на мороз и отдамся первому встречно…
Саймон жадно вцепился в её губы своими, ясно дав понять, что ей стоит замолкнуть. И она подчинилась. Лишь жалобно застонала, когда он прекратил поцелуй. Обхватив её изящную ногу, Саймон расстегнул замок от колена к лодыжке и стянул замшевый сапожок, затем второй. После чего сорвал с Берты юбку вместе с нижним бельём, задевая чувствительную кожу.
– Это можно оставить, – он провёл руками по тёмным чулкам, обтягивающим ноги, которые широко раздвинул.
Устроившись между её бёдер, Саймон накрыл Берту своим телом и мучительно медленно вошёл.
– Какая же ты охренительная, – выдохнул он ей на ухо. – Моя девочка.