– Тут ты прав, разобраться нужно! Этот или эта? – задал сам себе вопрос гном, перед уходом последний раз бросив взгляд на свою кровать. – Он или она?
Что-то настораживало Мискама во взгляде пернатого стража. Птица сидела на изголовье кровати, периодически издавала глухое «ухху» и причудливо поворачивала голову, смотря то на спящего седого воина, то на гнома. Почему-то Янав не вызывал у птицы подозрения.
«А ведь он больше и страшнее!» – так думал Мискам.
И этот взгляд говорил гному, что это уже не та птица-девица, которую он так легко запихнул в мешок, эта пернатая точно бы не далась без боя. Потирая чудом оставшийся целым глаз, гном всё же закрыл дверь, провернул ключ в замке два раза и пошёл вслед за магом вниз по тайной лестнице.
Нужно было приводить в порядок «Розу ветров».
Хотя гному пришлось наводить порядок лишь на кухне и в зале таверны.
И то, как наводить?
Он вставал на высокую подставку и разрабатывал свои лёгкие. Руки он использовал лишь для того, чтобы хлопать в ладоши, если кто-то страдал глухотой и не слышал его приказов, и нужно было кого-то поторопить или указать нужное направление.
В этот день, а точнее уже ночь, был слышен, наверное, и в ближайшем поселении, а то и дальше, громкий голос гнома, раздающий указания, что и как сделать, и высказывающий мнение этого низкорослого лысого повара о безрукости всех и вся. Речь Мискама была смачно сбавлена ругательствами, изворотливой форме которых могла позавидовать и сама мэса Ил.
И каждый раз после очередного: «Куда ты это понёс?! Пи-пи-пи! Хвост Двухглавого змея под зад!», был слышен откуда-то с другой стороны голос мэсы Аднав:
– Мискам! Последнее предупреждение!
И её голосу вторило моргание магических кристаллов в светильниках.
– Что стоим? – рявкал гном на зазевавшихся работников, а себе под нос уже тихо: – И почему мне досталось в наказание это? О, Двухглавый змей, в чём предки Мискама провинились перед тобой?
А тем временем, находясь где-то рядом на улице, очи к небу поднимала мэса Аднав и задавалась почти тем же вопросом.