– Что ты делаешь?!
На славу посмеявшись, она сидела теперь на кровати уже с привычным хмурым видом. Егор пытался что-то отыскать в ее глазах, но там сверкало только осуждение.
– Проверяю, не наркоманка ли ты случайно, – с неподдельной серьезностью ответил Егор.
– И как успехи?
Егору же ситуация смешной не казалась, он смотрел на Ангелину с настоящей строгостью, но вскоре все-таки сдался и лег рядом, заключив недовольную в крепкие объятия. Про личное пространство думать он не любил.
– Что же это случилось с тобой? – задал вопрос Егор с подозрением на то, что ему не ответят. Так и вышло.
Они пару минут полежали в тишине.
– Ты мне точно не изменяешь?
– Точнее некуда.
Егор наконец-то успокоился, и Ангелина погрузилась в размышления. Она все никак не могла отпустить его фразу насчет причинения вреда. Ангелина произносила про себя эти слова, и тепло словно бы разливалось по ее телу, она чувствовала близость и с «вредом», и с «причинением», как будто их создали специально для нее. Ангелине начинало казаться, что она единственная способна понять всю глубину причинения вреда и она одна могла остановить незаслуженную боль, наказать тех, кто в ответе за чужие страдания.
Мысли разлетались в разные стороны, и Ангелина не успевала собрать их воедино. Она упускала нити, и те вмиг взлетали на невероятную высоту, откуда их уже нельзя было достать.
Еще минуту назад она ненавидела этот день, а сейчас ей хотелось спасти мир. Непостоянство – вот как следовало бы описать Егору свою девушку, но он был слишком глуп, чтобы это уловить.
Ангелина с трудом выбралась из объятий и поспешила к огромному шкафу с одеждой.
– Куда ты? – спохватился Егор.
Он следил за тем, как Ангелина натягивала брюки, а затем застегивала блузку, и не мог понять, почему она так рано собирается.
– Тебе же выходить только через час.
Ему не ответили, и тогда Егор выбрался из кровати, чтобы остановить Ангелину, но та ловко выкрутилась и уже торопилась в небольшой коридор.
– Мне нужно идти.
– Но куда?
– Не задавай вопросов, у меня от них голова болит.
Сумка, сапоги, плащ, неразборчивое «До вечера» – и Ангелина уже перепрыгивала через ступеньки, чтобы как можно скорее оказаться снаружи и заняться своим новым предназначением.