– Что же помешало?
– Ещё утром все эти, якобы, лидеры шли в первых рядах так называемого «мирного шествия». Вели массовую толпу к Верховной Раде. Наша милиция перегородила им Шелковичную грузовиками. Здесь всё и началось. Полетели булыжники и бутылки с зажигательной. А наши ребята в ответ только и могли, что свето-шумовыми, да слезоточивым газом. Им даже поначалу из-за гуманности не разрешали водомёты применять. Камазы начали гореть. Толпа стала проявлять всё больше и больше агрессию. Мы заметили, как появились люди с подготовленными автопокрышками. Везде стало полыхать, улицы заволокло чёрным дымом. Разбушевавшиеся молодчики пошли громить всё вокруг, все первые этажи близлежащих зданий. И весь этот «мирный митинг» превратился в беспорядочные погромы… Мы со своей делегацией столкнулись с майдановцами в Мариинском парке, где у нас разбит палаточный лагерь. Ворвались разъярённые, с дикими от ярости глазами, молодчики в спортивках, подожгли несколько палаток. Завязалась драка. А у нас половина женщин. Естественно, в крик, кинулись бежать… Хорошо, беркутовцы быстро подоспели. Нападавшие тут же исчезли, огонь удалось потушить. Вскоре мне сообщили, что в офисе Партии Регионов на Липской тоже подожгли, здание захватили, а спокойного добродушного старичка, который просто занимался там наладкой оборудования, и решил с ними мирно поговорит, они просто забили на смерть палками и обрезками труб… Досталось не сладко и ребятам из «Беркута». Они пытались оттеснить разъярённую толпу, но в ответ получали град камней и горящих бутылок. Всё точно также, как месяц назад в январе. Тогда вообще морозы двадцатиградусные стояли, а их на Европейской площади забросали бутылками и сожгли автобус, где были все вещи, деньги, документы. Мальчишки тогда под градом камней в такой обстановке десять часов находились на морозе. Обычные киевляне потом помогали им – своим защитникам, чем могли, кто едой, кто водой. Приносили одежду, носки… А медики, сволочи, даже отказывались медицинскую помощь оказывать нашим раненым ребятам…
Чувствовалось, как комок подступает к горлу мужчины. Он с трудом сдерживает слезы. Но, немного помолчав, продолжает:
– И сегодня точно также, видели бы вы, мужики, как эти изверги издевались над нашими ребятами. Они ведь знали и понимали, что им ответить не могут. Это их ещё больше подзадоривало. Били и бросали прицельно. Обидно было, что ребят откровенно забивали и жгли, а они не имели права ответить. Могли только защищаться металлическими щитами. Ждали приказа на «ответку». А его всё не поступало. Ребята уже просто кричали: «Дайте приказ, и через час здесь никого не останется. Мы разгоним весь этот Майдан, раздавим всю эту мразь». Я звонил Царёву, спрашивал, почему молодых ребят отдали на растерзание майданной своры? Но, он был в таком же негодовании. Он уже сам лично съездил к Захарченко за приказом. И спасибо ему за это. Добился своего. Через некоторое время приказ от министра всё же поступил, и ближе к вечеру началась атака.